Военная цензура бесчинствует вовсю. Приходится отказываться от услуг почты и делать то же, что делалось и без цензуры, но только путем оказий и с некоторым промедлением. Этого, конечно, не понимают. Что же касается отражения настроений и происходящих событий в газетах, то штюрмеровский пароксизм цензурного озорства, по-видимому, уже прошел, и теперь в газетах пишется, как будто все либо открыто, либо с прозрачными намеками.