Это переворот — но переворот с ног на голову. Все — кверху ногами. Наступает день и застает эту картину: все кверху ногами. И так, говорят, надо жить. Читать далее
С Гришей Якобсоном пари: сколько продержатся большевики. Я за то, что окончится до 15 февраля 1919 г., на 500 рублей.
Никто ничего не знает. Отрезаны от мира. Сражения нет. Тишина, изредка — голубое небо. Телефоны для частных разговоров закрыты. Слух о железнодорожной забастовке.
Приключение с братом Э. Я.: пришел домой пьяный, с чьей-то винтовкой — и на брата целится. Устроил в комнате баррикаду из шкапов, кресел и засел. Упал, придавленный шкапом.
По-прежнему встаю поздно, но каждое утро мои дорогие дети и внуки навещают меня. Позднее я снова выбралась на свой балкон, погода замечательная, но ничто меня больше не радует! Внезапно мне стало дурно и меня неизвестно отчего вырвало.
Ксения получила письмо от бедняжки маленькой ОльгиСтаршая дочь Николая II из Тобольска, я и рада ему, и грущу, ведь между строк ясно читается, какая безотрадная у них жизнь и как счастливы они выйти во двор без надзирателей. Сама мысль о них доставляет мне истинное страдание.
Веселье
Блевотина войны — октябрьское веселье!
От этого зловонного вина
Как было омерзительно твое похмелье,
О бедная, о грешная страна!
Какому дьяволу, какому псу в угоду,
Каким кошмарным обуянный сном,
Народ, безумствуя, убил свою свободу,
И даже не убил — засек кнутом?
Смеются дьяволы и псы над рабьей свалкой.
Смеются пушки, разевая рты…
И скоро в старый хлев ты будешь загнан палкой,
Народ, не уважающий святынь.
Последние два дня беспорядков не происходило, и вчера все думали, что войска Керенского теперь же вступят сюда, и что положение будет ликвидировано. Под влиянием такой уверенности Комитет общественного спасения побудил кадет военных училищ занять Центральную телефонную станцию и предпринять выступление в других частях города. Вследствие этого положение еще раз стало острым, и теперь происходит стрельба по всему городу.
Наша стража из восьми кадет отличилась на днях присвоением ящика виски и ящика кларета, принадлежащих секретарям. Читать далее
К сожалению, приходится признать, что «буржуазность» сейчас означает элементарную культурность. В низах русской жизни — первозданная тьма.
Журналист Клячко рассказывает, как начался новый режим.
Когда велась осада Зимнего дворца, я до последней минуты вел телефонный разговор с министром Коноваловымминистр торговли и промышленности. Вплоть до двух часов ночи я получал ответы в том смысле, что дворец еще держится. Правда, после часа ответы носили все более неуверенный характер. Видно было, что находившиеся во дворце чувствуют, что с каждой минутой положение ухудшается. Пока я говорил с представителями старой власти, разговор велся в обычном стиле.
Последний раз я позвонил в 2 ч 5 минут ночи. Отвечал мне бодрый и радостный голос. На вопрос, можно ли попросить к телефону Коновалова, я получил ответ: «Мы их всех погнали в Петропавловку», — и захлебываясь, начал сообщать подробности. А затем сказал: «Я позову старшого». Читать далее
К утру нам следовало быть в Петрограде, а мы дошли лишь до Царского Села. В столице вспыхнуло антибольшевистское восстание. В четыре пополудни меня позвали к телефону. Звонили из Михайловского дворца, расположенного в самом центре города, где разместился штаб сторонников правительства. Они просили прислать помощь, а мы были бессильны это сделать.
Кровь и ужасы. Гибнут сейчас юнкера, которых осаждают, убивают, берут в плен и издеваются.
На Неве целая эскадра военных судов: «Аврора», «Олег», «Ястреб» и еще 5-6 миноносцев. Читать далее
День прошел спокойно. Генерал КрасновКазачий генерал ожидал подкреплений, которые ему должны были быть присланы с фронта. Подкрепления эти не подошли. Царское Село было занято казаками, Павловск тоже, но ни в Царском Селе, ни в Павловске не было возможности организовать за малочисленностью казачьих частей правильную полицейскую службу. На всех углах раздавались большевистские речи и на всех площадях происходили митинги солдат и казаков. Читать далее
Мы направились к императорскому дворцу, вдоль огромных и темных садов.
Человек шесть дюжих вооруженных солдат подозрительно и пристально приглядывались к нам с соседнего газона. Я двинулся к ним и спросил: «Кто вы такие?»
«Здешняя стража», — ответил один из солдат. Все они казались очень утомленными, да, конечно, так оно и было: долгие недели непрерывного митингования даром не проходят. «Вы за Керенского или за Советы?» Воцарилось короткое молчание. Солдаты неуверенно переглядывались. «Мы нейтральные», — ответили они наконец.
Узнал о восстании юнкеров. Заняв гостиницу «Астория», они обстреливают оттуда наших пулеметным и ружейным огнем. Рошаль сейчас же вызвался идти с моряками на штурм «Астории».
На улицах, казалось, ничто не свидетельствовало об юнкерском восстании. Повсюду текла мирная, будничная жизнь. Но когда я подъехал к штабу округа на Дворцовой площади, мне бросилось в глаза какое-то зловещее безлюдье. Площадь перед Зимним дворцом напоминала пустыню.
Бюллетень №1 о борьбе с контрреволюционными войсками Керенскогопремьер-министр-КрасноваКазачий генерал
Из Москвы в 4 часа 30 мин. дня получено известие, что Генеральный штаб сдался и вся власть принадлежит Совету рабочих и солдатских депутатов. В Петрограде распространены приказы бывшего министра Керенского о его победах над Гатчинским гарнизоном. Известия эти распространяются с целью произвести панику.
Читать далее
Телефон, вода и электрический свет действуют. В ночь на сегодня сделана попытка «ликвидации» заговора — неудавшаяся. На улицах — стрельба в разных частях города. Солдаты громили юнкерские училища. В Рождественском и Александро-Невском районах спокойно, весь день у телефонной районной станции было сражение. Победили бунтовщики.