Приехал Борис Пастернак. Он счастлив, он доволен. «Подумайте, — сказал он мне при первой же встрече, — когда море крови и грязи начинает выделять свет…» Тут красноречивый жест довершил его восторг. Тотчас было приступлено к делу и задуман роман из времени Великой французской революции.
У символистов, а у футуристов тем более, за очень немногими исключениями, совершенно не оправдана сама условность поэтической формы; часто стихотворение, в общем никакого недоумения не вызывающее, его вызывает только тем единственно, что оно — стихотворение; совершенно неизвестно, в каком смысле понимать тут метр, рифму и формальное движение стиха. Читать далее