Я так часто в ужас прихожу при мысли, что я бездарность, самая жалкая бездарность, из таких, про которых говорят, что он вообще одарен.
Декабристы,
Это первый ветер свободы,
Что нежданно сладко повеял
Над Россией в цепях и язвах.
Холодно. Полутемно. С улицы слышны выстрелы… Вдруг топот ног за стеной, стук прикладов в ворота. Десяток красноармейцев под командой безобразной, увешанной оружием женщины вваливается в «Венецианскую залу».
— Граждане, ваши документы! Читать далее
Мне все мерещится тревога и закат,
И ветер осени над площадью Дворцовой;
Одет холодной мглой Адмиралтейский сад,
И шины шелестят по мостовой торцовой.
Я буду так стоять, и ты сойдешь ко мне,
С лиловых облаков, надежда и услада!
Но медлишь ты, и вот я обречен луне,
Тоске и улицам пустого Петрограда.
И трость моя стучит по звонкой мостовой,
Где ветер в лица бьет и раздувает полы...
Заката красный дым. Сирены долгий вой.
А завтра новый день — безумный и веселый.
Германия! Пред славой нашей
Склони бессильное копье
И переполненною чашей
Испей бесславие свое.
Куликово поле
Когда я слышу — ветер воет,
Морозным снегом в окна бьет,
Что сердце тайно беспокоит,
О чем тоска ему поет,
Я слышу, словно отзыв тайный,
И, через сумрак голубой,
Неизъяснимый и печальный
Шуршит таинственный прибой.
Читать далее
В кресле, где КлюевПоэт вещал о «Купели слезной», — Анатолий ЛуначарскийБольшевик сладко и гладко беседует о марксизме. Те же или такие же лицеисты почтительно слушают, тот же хозяин подергивается, улыбается и нюхает английскую соль. И в жарко натопленных комнатах-футлярах так же душно и усыпительно пахнет немного ладаном, немного духами, немного РаспутинымДруг императорской семьи, немного ЦиммервальдомЦиммервальдская левая — международная группа революционных социалистов, выступавшая за «превращение империалистической войны в войну гражданскую». Группа стала центром сплочения наиболее радикальных течений европейской социал-демократии. Сформирована 4 сентября 1915 по инициативе Ленина на совещании левых социалистов — делегатов Циммервальдской конференции.…
Польша
О, Польша, сколько испытаний
Судьбой назначено тебе!
Расцветов сколько, отцветаний
В твоей изменчивой судьбе!
Читать далее
Кто говорит: «Долой войну!»,
Кто восклицает: «Бросим меч!»,
Не любит он свою страну
И речь его — безумца речь.
Читать далее
Выхожу я в родные просторы,
На зеленые нивы смотрю,
Подымаю тревожные взоры,
На багряную ленту — зарю.
Читать далее
Нищие, слепцы и калеки
Переходят горы и реки,
Распевают песни про АлексияАлексий, человек Божий, — широко почитавшийся в России святой, житие которого часто пели нищие.,
А кругом широкая Россия.
Читать далее
Пришла весть, что ГумилёвПоэт, военный уже в Париже. Узнал о внезапной смерти КульбинаНиколай Кульбин — врач, художник, музыкант, теоретик авангарда, меценат, футурист. Умер на третий день революции, организовывая милицию на улицах Петрограда., с кем память связывала первые шаги в литературе.
Знаю, родная, что горько.
Бога покрепче моли.
Уж занимается зорька
Красной победы вдали.
Войне
Мы видим: Свобода, свобода
Как райская птица светла,
Ясней огневого восхода
Ее золотые крыла!
Читать далее
Как странно будет вам, грядущие потомки,
Небрежно оборвав листок календаря,
Вдруг вспомнить: «В этот день спокойные потемки
Зажгла в недобрый час кровавая заря!»
«ПривалЛитературное кабаре в Петербурге. Находилось на Марсовом поле, 7.», и верхняя квартира, и все фаянсы остиндской компании, и все платья с глубокими декольте оказались описанными. Оказалось, что «Привал» не только не окупается — приносит страшный убыток. Все меценаты от него отказались — через неделю он пойдет с молотка.
— Как же так? — спрашивал я.
Вера Александровна устало поднимала брови:
— Так. Не знаю. Не хватало денег. Я подписывала векселя… Читать далее