У меня мало доверия к такту и осторожности монархической партии. В Киеве несколько офицеров вошли во время обедни в церковь и заставили священника поминать государя Алексея НиколаевичаНаследник российского престола. К чему такое ребячество? Оно может только раздражить и возбудить страсти. Это, мне кажется, недостаточно серьезно; не чувствуется ни сплоченности, ни согласия. Положение отчаянное. Идет разложение России, все области, входящие в состав империи, начинают от нее отделяться. Украинское движение мне кажется очень угрожающим.
Нахожу речь Керенскогопремьер-министр очень красноречивой и патетической, но она скорее может подействовать на нервы, чем на волю. Интересно будет узнать сегодняшние ответные речи. Иза Буксгевден едет в Петроград и до операции будет жить со своей старой англичанкой, а затем поедет вместе с нею в Тобольск. Я бы тоже туда поехала, если бы мое самочувствие было лучше.
Видела за обедней Марию ПавловнуБывшая жена шведского принца Вильгельма, дочь великого князя Павла Александровича (младшую), которая объявила мне о своей помолвке с Путятиным. Она очень счастлива, по-видимому. Бедный БюнтингПоследний тверской губернатор. погиб мученической смертью героя. Он находился в отпуску, когда узнал, что государя задержали в Бологом, и поспешил вернуться в Тверь. Ему было ясно, что его ожидает, и он стал готовиться к смерти — попросил викарного архиерея прийти к нему со св. дарами, тот отказался по трусости! Тогда он исповедовался по телефону, а затем отдал себя в руки убийц, которые его зверски замучили.
Сегодня началось московское совещание, очень страшно. Соглашение не получится, так как обнаруживаются два враждебных и непримиримых течения. Компромисс невозможен. Значит, предвидится гражданская война, а в конце, быть может, диктатура КорниловаГенерал, Верховный главнокомандующий. Как такой выход ни ужасен, он все же, по-моему, лучше, чем остальное. ЧерновЛидер эсеров революционизировал всю Россию, Керенскийпремьер-министр революционизировал армию; дальше идти в этом направлении, я полагаю, невозможно. Монархическая партия приобретает все более влияния, но это может привести к кровопролитной борьбе.
Все идет очень плохо: официально объявлен голод, боюсь, как бы он не захватил и Финляндию. У меня была М., говорила, что разорена в круг, так как жила доходами с имений. В Москве начинаются заседания особого совещания и продлятся до 29-го. Надо ждать, чем оно кончится.
Была у обедни с Изой; хотим завтра причащаться в Федоровском соборе. Вера Орбелиани вернулась из Крыма и была у меня. Она мне рассказала много грустного. Императрица Мария Федоровна много натерпелась от «собачьего» (как его называют) комитета. Керенский ничего не сделал, не посмел сделать, как я думаю. Они там сильно стеснены в средствах.
Попросила к себе доброго старого батюшку, у которого хочу говеть. Он мне прочитал выдержки из своего дневника, где он описывает свои посещения наших узников, это меня очень растрогало. Долго говорила с Изой. Сколько за последнее время накопилось в их жизни горького и сколько лишений! Государь все переносил с ангельской кротостью святого, а маленький великий князь как-то раз спросил: «Если папа не будет царем, можно ли мне служить в гвардии?». Когда ему сказали, что это сомнительно, он прибавил: «Чем же я тогда буду? Не желаю я гулять по Англии с котелком». Никакого тщеславия.
Газеты сообщают о благополучном прибытии в Тобольск в субботу. Какая это должна быть ужасная дыра! Только бы они там были в безопасности.
Была сегодня утром в саду, где встретила несколько человек офицеров. Все они страшно возмущены и открыто говорили о реставрации в лице Алексея НиколаевичаНаследник российского престола. Я им посоветовала быть осторожными в речах.
Сейчас они плывут на пароходе из Тюмени. Тобольск находится в 300 верстах от железной дороги, и зимой туда можно добраться только на лошадях. В присутствии солдатских и рабочих депутатов Керенский напускает на себя внешнюю грубость, а наедине с царской четой он почтителен и даже их титулует.
Проплакала все утро. Их увезли! И с какими затруднениями! До шести часов утра им пришлось ждать сидя на чемоданах! Керенский вне себя торопил всех: ему стыдно не суметь организовать то, что при старом режиме делалось так хорошо. Выяснилось окончательно: их везут в Тобольск. Путешествие продлится пять дней. С ними едет комендант и при них останется; он принял кассу у Вали и будет сам заведовать расходами. Никому, даже государю, не сообщили, куда их везут.
Тяжело до смерти: сегодня ночью их увозят. Просила разрешения проститься — отказали! Кажется, едут в Тобольск, хотя никто ничего не знает, и все молчат.
У меня был Боткин; по назначению Керенскогопремьер-министр он возвращается в Александровский дворец и едет с ними; не знает, ни куда их отправляют, ни когда. Если едут в Кострому, может быть, я туда перееду тоже и попытаюсь устроиться там на зиму в женском монастыре. Если не в Кострому, то, полагаю, придется остаться здесь.
Написала императрице; поздравила ее с наступающим днем рождения Алексея НиколаевичаНаследник российского престола и сообщила, что оправилась от болезни и представляю себя всецело в ее распоряжение.
Вчера первый раз дошла до церкви Знамения. По случаю отъезда на фронт одного офицера его семья отслужила трогательный напутственный молебен после обедни. Несколько раз поминали «воина Николая», а я молилась за своего и за них за всех, а также и за дорогих узников Александровского дворца. По возвращении вижу: к комендантскому подъезду подъезжает Аничков, — он и вчера тоже был — спрашивает, когда я уезжаю. Я удивилась вопросу. Читать далее