Сегодня утром мне позвонил Штайн и сказал, что в Штабе недовольны Брест-Литовском, он опасается трудностей и конфликтов.
Berliner Zeitung сегодня вышла с заголовком «Окончательные результаты в Брест-Литовске»: «Мир с Россией по основным пунктам уже достигнут, и он заключен на наиболее выгодных для нас условиях. Отделение Польши, Литвы, и Курляндии, а также частей Эстонии и Латвии от России». Решающий вопрос — это согласие России на отделение Польши, Литвы, Латвии и Курляндии. Принадлежность этих стран должна определяться голосованием, а его форму должна определить комиссия из Германии и России. Разница позиций заключается в том, что Германия согласна с существующими границами этих стран, в то время как Россия готова принять только такое выражение воли народа, которое «произойдет при полном отсутствии иностранных войск на территории, где пройдет голосование».
В рождественские праздники наши и русские делегации договорились об основных положениях будущего мира. В связи с этим русские дали своим союзникам десять дней, до 4 января, на то, чтобы присоединиться к мирным переговорам. Правительства стран Антанты, конечно же, ответят на это отказом, но что на это скажут народы? Это очень драматичный поворотный момент в мировой истории. События внутри стран будут сейчас даже более бурным, чем война. Читать далее
Позавтракал с Нассе, который недавно вернулся из Стокгольма, Он считает, что дела с русскими пойдут не так гладко, как кажется публике. Они выдвинули новые, невыполнимые условия, которые задевают наши отношения. Кажется, что они вбили себе в голову, что все министры иностранных дел должны приехать в Брест. Возможно, это приведет к небольшому разрыву, который будет преодолен. Большевики, кажется, доктринеры, которые считают, что мы в воде уже по шейку. Антанта же будет настолько раздражена, что пойдет настолько далеко, чтобы позволить России заключить сепаратный мир, при условии, что она откажется от торговых отношений с нами.
На Потсдамер Платц передо мной на снегу поскользнулась и упала дамочка, одетая по самой шикарной моде. Ее костюм был изысканным, тривиальным, безвременным и немного смешным. Как странно — представить себе в музее будущего восковую фигуру «Дама времен войны». Короткая юбочка, высокие кожаные ботинки, на головке — шляпа-котелок с перьями райской птицы. Никакого будуарного тщеславия и конвенциональности среди всех этих убийств. Война все же имеет настолько же мало влияния на женщин, как и на природу, — правда, ее разрушения сильно преуменьшены.
Рождество. Рождественские елки без свечей, но по крайней мере, идет снег. Снег толстым слоем лежит на улицах.
Если Россия нас обеспечит, то мы можем и подождать с аннексиями, до тех пор, по крайней мере, как мы не закончим дела на Западном фронте. Кроме этого, как рассказал Боденхаузен, мы хотим от России только возвращения к «нарвской линии» и голосование в Финляндии, Литве, и Курляндии.
Начало мирных переговоров задержало тут Шикеле. Однако через год после заключения мира немецкие максималисты станут его злейшими врагами. РадекЖурналист, социал-демократ, которого он знает, который возглавляет Отдел внешних сношений, и ТроцкийПредседатель Петроградского совета, по его мнению, — лучшие головы из всех максималистов. Во всем другом он сущий дьявол, озабоченный только тем, чтобы подстегнуть революцию. Радек и Троцкий — евреи, ЛенинЛидер партии большевиков — наоборот, русский. Этакий мистик, марксистский «старец». Шикеле их всех знает по Cafe de Theatre в Берне, где они встречались в годы войны.
В субботу подписано окончательное перемирие с Россией. Мирные переговоры должны начаться сейчас же, и сообщение — в том числе торговля — между Россией и Германией будет восстановлено.
Вчера англичане взяли Иерусалим. Достижение скорее романтическое, чем политическое.
Вечером ужинали у австрийского посла. Он громко объявил, что не понимает, на что надеется Антанта, продолжая войну. Однако он не верит в сепаратный мир с Россией и Румынией, потому что ни один русский министр, на даже сам Троцкий или Ленин, не смогли добиться свободы действий в русской политике. Сепаратный мир отдаст Россию на милость Германии. Еще больше русские политики должны думать о том, чтобы добиться мира, не разрушив отношения с Антантой. Антанта в этом заинтересована. Таким образом, Россия будет изо всех сил давить на Антанту, добиваясь заключения общего мира. Однако еще вопрос, нуждается ли Россия в солдатах, которые сейчас на фронте, да и сами они отлично чувствуют себя на фронте, как только прекратилась стрельба. Против них говорит и общий страх того, что солдаты с фронта вернутся к дележке земель.
Первый снег. Утром, когда я возвращался в Берн, первый снег падал на Бернские Альпы. Первый снег четвертой зимы войны! Я встретил первый снег первой зимы в лесах Спалы, за ними последовали снежные бури в Карпатских горах, бесконечные ледяные снежный поля Стыри и Волыни. А теперь, через четыре года, те же самые люди, старые и молодые, в разных влажных блиндажах, а мы сидим тут, занимаемся политикой и не видим этому конца. Бессилие горше покоя, но как часто оно забывается в ленивой деловитости.
Сегодня в Брест-Литовске встретились российские и немецкие уполномоченные, чтобы обсудить условия перемирия. Красный праздник на зеленом острове. Из нашего штаба в Пугачево мы наблюдали за развитием этих во всех отношениях исторических переговоров. Российские черные орлы в коронах над красными воротами крепости, ЛюдендорфГенерал-квартирмейстер штаба германской армии, Толстой как вдохновитель анархистов, русские комиссары, официально признанные двумя императорами, широкая, ленивая река между зелеными берегами, которая обрамляет эту почти сказочную встречу, какой простор для фантазии! Читать далее
Приходил Азриэль. Он вернулся из Женевы, где встречался со своими сербами. Рассказывает, что сербы послали своего женевского посла в Лион, и что он будет пытаться заключить сепаратный мир c Австрией. Они требуют только выхода к морю. Они настолько раздавлены распадом России, что больше не хотят ничего.
Заходил Гройтер, который едет из Италии в Париж и Лондон, чтобы устроить продажу апельсинов. Англия пообещала, что купит весь урожай, но теперь берет только 30%, потому что не хватает транспорта. Из-за этого сицилийцы угрожают революцией, потому что у них нет ничего, кроме их апельсинов.