Заявил батарее, что не подчинюсь Крыленко и большевикам и всем их распоряжениям, хотя бы мне грозила смерть. Пусть меня лучше арестуют. Общее молчание. Я ушел. Был критический момент.
Смотри отдельный листок конспекта моей речи к батарее и предполагаемую резолюцию. Читать далее
Разруха, безвластие, полный бойкот большевиков указывают, что они не долговечны, но что затем последует, Бог один знает. Большевиков никто не хочет, все от них отворачиваются, работать с ними никто не хочет. Чувствуется приближение нового переворота: устранение большевиков и новой чьей-то власти. Да они и сами себе надоели, надо думать. Вот уж из центрального их Комитета ушло 10–12 министров и членов (Каменев, Зиновьев, Милютинбольшевик, член Военно-революционного комитета и др.).
Всероссийский съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов постановляет:
Образовать для управления страной, впредь до созыва Учредительного собрания, временное рабочее и крестьянское правительство, которое будет именоваться Советом Народных Комиссаров.
Заведывание отдельными отраслями государственной жизни поручается комиссиям, состав которых должен обеспечить проведение в жизнь провозглашенной съездом программы, в тесном единении с массовыми организациями рабочих, работниц, матросов, солдат, крестьян и служащих. Правительственная власть принадлежит коллегии председателей этих комиссий, т.е. Совету Народных Комиссаров. Читать далее
Возник вопрос, как назвать новое правительство, его членов? «Временное Правительство» всем казалось затасканным, и потом самое слово «временное» отнюдь не отвечало нашим видам. Название членов правительства «министрами» еще более отдавало бюрократической затхлостью. И вот тут Троцкий нашел то слово, на котором сразу все сошлись — «народный комиссар». «Да, это хорошо, — сейчас же подхватил тов. Ленин, — это пахнет революцией».
О земле, о войне, о власти — поручить тов. Ленину.
О рабочем контроле — тов. Милютинубольшевик, член Военно-революционного комитета.
О национальном вопросе — тов. Сталину.
Доклад о текущем моменте — тов. Троцкому.
Тов. Милютин предлагает еще доклад о регламенте и поручить его тов. Свердлову.
Либо мы делаем первый шаг, либо этот шаг будет сделан нашими врагами. В резолюции недостаточно учтена возможность второй перспективы, т.е. возможность не восстания, которое предполагает нашу инициативу, но столкновения, которое является результатом объективных условий.
Задачи, вставшие перед рабочим классом: в области внешней политики - прекращение войны, в области внутренней - переход власти в руки пролетариата и беднейшего крест-ва, в области экономики - рабочий контроль над производством и распределением продуктов.
В условиях нарастания кризиса рабочий контроль - действительное средство борьбы с разрухой, и там, где удавалось его проводить, положение действительно улучшалось. Он явился первой брешью, которую мы пробивали, чтобы дать возможность рабочим ближе и непосредственно войти в область регулирования и управления производством.
Мы не должны падать духом. Поскольку лозунги являются воплощением тех процессов, которые выдвигает жизнь, они являются не демагогическими, а лозунгами, организующими жизнь. Наш лозунг: "Вся власть Советам!", так испугавший вначале правящие партии, теперь становится общепризнанным, и от него отказываются только те, кто боится взять власть...
Буржуазия заботится не о том, чтобы урегулировать производство, а занимается саботажем и локаутами... Вывести страну из разрухи могут только Советы, взяв в свои руки государственную власть.