В Киеве проходит свадьба великой княгини Ольги Александровны и Николая Александровича Куликовского
Пойдут: Императрица Мария Федоровна, Великий князь Александр Михайлович, Николай Куликовский
На церемонию пришли Мама и Сандро. Присутствовали также два или три офицера Гусарского Ахтырского полка и немногие мои подруги из числа сестер милосердия. Потом персонал лазарета устроил обед в нашу честь. Тем же вечером я вернулась на дежурство в палату. Но я была действительно счастлива. У меня сразу прибавилось сил. Стоя в церкви рядом с моим любимым «Кукушкиным», я решила смело глядеть в лицо будущему, каким бы оно ни оказалось.
Наш ДругДруг императорской семьи очень недоволен браком Ольги. Он находит, что это было нехорошо по отношению к тебе и что это не принесет ей счастья. Ах, Господи, я тоже невыразимо жалею об этом её поступке (хотя понимаю её вполне естественное стремление к личному счастью).
Дай Бог дорогой Ольге счастья, которого она так достойна.
Наскоро выпили чаю, а потом поехали за ОльгойСестра императора Николая II и Татьяной Андреевной, чтобы отвезти их в церковь, где не было никого из посторонних. Ольга выглядела очаровательно в белом платье, с венцом и фатой, лицо счастливое. Двое офицеров и Пупка в роли шаферов. Все так необычно. Боже, благослови ее и сделай воистину счастливой с ним, тем, кого она любит. Молодожены отправились оттуда домой. Весь персонал встретил ее с любовью и энтузиазмом. Затем мы все вместе пообедали. Повсюду царили возбуждение и радость. Наконец я попрощалась с ними и в 9 часов вечера вернулась домой.
Это была очень скромная, почти тайная от всех свадьба: невеста, жених, вдовствующая Императрица, я, две сестры из общины Красного Креста и четыре офицера Ахтырского гусарского полка, шефом которого состояла Великая Княгиня. Служил старенький батюшка. Его слабый голос, казалось, шел не из церкви, а раздавался откуда-то издалека. Все мы были очень довольны. Я никогда не относился к Ольге, как к моей невестке: она была моим дорогим другом, верным товарищем и советчиком, на которого можно было положиться.
Милая Татьяна моя душка!
Я тебе давно не писала, кажется! А твой почерк делается такой безумно крупный, что очень мало слов помещаются на одной странице. Ставлю тебе это на вид. В утро когда про меня было напечатано в газете – я сразу страшно сконфузилась – прочитав это за кофе – но затем привыкла к этой новой мысли – и сказать не могу как легко стало на душе – будто праздник для меня!
Сестры ничего мне не сказали, но вечером я нашла 5 горшков с цветами в комнате и тогда я сконфуженно поблагодарила – несколько человек за всех сказали трогательные слова и что они мне сочувствуют, любят и желают много хорошего. Сегодня ко мне вошел бывший кирасир молодой вахмистр – Квасный – который был последний год в полку при дяде Мише. Теперь же офицер Казачий в Кабардинском полку. Я ему конечно говорила «ты» по-старому – и вот когда он прощался чтобы уходить – вдруг сказал мне: «Я читал в газете про вас и я очень за вас счастлив – дай вом бог всякого благополучия и счастья в новой жизни». Я была поражена этим!
Приехал сюда дядя Георгий – он вчера сидел час у меня, потребовал себе чай – но хотя самовар в этот час у нас стоит в коридоре – настоящего «чаепития» нету – и я ему притащила – сломанный остаток булки, варенье и стакан чая – он остался мало доволен – дразнил и хохотал!
Все-таки он кажется самый добрый из братьев, - но я не хотела бы быть его женой!
Обедали мы в 4-м с бабушкой, он, Сандро и я. Перевязок было не больше 30 в нашей перевязочной – а в другой – около этого. Это очень мало. У нас тепло как было летом. Около 14 гр. в тени – солнце и иногда showers.
В дверях госпиталя нас встречали все сестры и врачи, которые бросали хмель и овес. На лестнице стояли все раненые, которые могли ходить. Мама и Сандро остались на ужин, и было ужасно мило и уютно. Заведующий хозяйством Андреевский и доктор сделали какую-то ужасную «наливку», и очень скоро вся компания была навеселе. Один из докторов играл на пианино, а остальные танцевали (и я тоже).