Расстрелянное искусство
К встрече Нового года пожаловали ДобужинскийХудожник, книжный иллюстратор, сценограф, Платер, Борис Попов, Эрнст, Бушен, Бронников и Шейхель. Шампанское привело всех в веселое настроение. Молодежь плясала, a Мотя даже переоделась хохлом и презабавно постукивала каблуками — «Чоботы мои, чобо-ты». Когда мы удалились к себе, девочки с ней еще до трех часов гадали. Читать далее
Обедал один у Коли ЛансереНиколай Лансере — архитектор-художник, профессор Академии художеств. Член общества «Мир Искусства».. Туда зашел СтипСтепан Яремич — художник, иллюстратор., и вместе пошли к АргутинскомуВладимир Аргутинский-Долгоруков — дипломат, искусствовед, коллекционер., бесконечно обиженному на меня за то, что я до сих пор не давал ему знать о своем приезде. Туда же позже подошли ДобужинскийХудожник, книжный иллюстратор, сценограф, уже погибающий от атмосферы Александрийского театра (поделом), и АллегриОрест Аллегри — театральный художник, итальянец по происхождению.. Стип страшно зол. И почему-то постоянно съезжает на циничные разговоры о женщинах, о том, что можно назвать их «половой беспринципностью».
Дивные эффекты неба за Петропавловским собором. Вообще, Петербург прекрасен как никогда. Последнее его лето?
Третьего дня Немирович-ДанченкоТеатральный режиссер, директор-распорядитель МХТ пригласил нас с ДобужинскимХудожник, книжный иллюстратор, сценограф обедать вместе у ДононаПопулярный среди столичной богемы ресторан на набережной Мойки, 24., но самому ему неожиданно пришлось уехать, так что мы с Добужинским очутились у Донона вдвоем. Туда же зашли случайно из Зимнего дворца Ал. БенуаХудожник и ГрабарьПопечитель городской Художественной галереи П. и С. М. Третьяковых, художник, и мы очень мило пообедали вчетвером; сзади нас сидел великий князь Николай Михайлович — одиноко за столом (бывший человек: он давно мечтал об участии в революции и был замешан в убийстве Распутина). Все, с кем говоришь и видишься, по-разному озабочены событиями, так что воспринимаю их безоблачно только я один, вышвырнутый из жизни войной. Когда приглядишься, вероятно, над многим придется призадуматься...
Сегодня яркий весенний день. У меня стоит корзина мелких красных роз от Любовь АлександровныЛюбовь Дельмас — любимая оперная (меццо-сопрано) певица Блока.… Сейчас принесли мне большую корзинку ландышей — неизвестно откуда.
Временное правительство вполне согласно с необходимостью принять меры к охране художественных ценностей и образовало комиссариат для охраны художественных ценностей в составе НеклюдоваПосол России в Испании, Шаляпинаоперный певец, ГорькогоПисатель, издатель, БенуаХудожник, Петрова-ВодкинаХудожник, теоретик искусства, ДобужинскогоХудожник, книжный иллюстратор, сценограф, РерихаХудожник, сценограф, общественный деятель и Фомина.
Узнал от БенуаХудожник, что на собрании у ГорькогоПисатель, издатель вчера вечером было отвратительно. Отвратительный Гидони трещал как пулемет пустые фразы, РерихХудожник, сценограф, общественный деятель председательствовал. В конце концов выбрали комиссию, чтобы ехать в Думу: БенуаХудожник, Шаляпиноперный певец, Горький. Рерих; Петров-Водкин Художник, теоретик искусстваи ДобужинскийХудожник, книжный иллюстратор, сценограф сами примазались.
Пишу красками фигуру Зимы, но работа не клеится, я начинаю все более заражаться общей тревогой. К завтраку Коля ЛансереНиколай Лансере — архитектор-художник, профессор Академии художеств. Член общества «Мир Искусства»., с которым мы обсуждали (точно ничего грозного вокруг не творится) грандиозный заказ ГорчаковаМихаил Горчаков — светлейший князь, камер-юнкер, коллекционер. (однако в душе я ни минуты не верю в осуществление, по нынешним временам, этого замка на Украине). Читать далее
Выставка «Мира Искусства» без БенуаХудожник, Богаевского, ГрабаряПопечитель городской Художественной галереи П. и С. М. Третьяковых, художник, Лансере, РерихаХудожник, сценограф, общественный деятель, Сарьяна, Сомова — такова последняя, только что открывшаяся выставка. Правда, в ней участвует Браз, ДобужинскийХудожник, книжный иллюстратор, сценограф, Кустодиев, Остроумова-Лебедева, Петров-ВодкинХудожник, теоретик искусства, Судейкин, Яковлев, но их произведения как-то растворяются в массе новых молодых участников, по преимуществу москвичей и — что всего главнее — по преимуществу живописцев. В пестрой, сверкающей красками толпе «гостей» как-то затерялись скромные, иной раз не первой свежести туалеты «хозяев» — старых членов общества «Мир Искусства». Читать далее
Днем заседание детских книжек снова не удалось; пришли только Нарбут и ДобужинскийХудожник, книжный иллюстратор, сценограф — оба страшно смешные в военных формах. Маскарад! Нарбут со своими бачками — ни дать ни взять Барклай-де-Толли (каким великого полководца изображали на балаганах). Оба, видимо, очень счастливы в своем «петушином достоинстве».
Дорогой господин Бенуа! Тысячу раз благодарю за Ваше чудесное приглашение. Мне не надо Вам говорить, как эта идея меня соблазняет, но я боюсь, что почти наверняка мне придется отказаться из-за того, что Тамара Платоновна пока прикована к постели. Но даже если ей станет лучше, после полуночи передвигаться так трудно, что я не советовал бы ей выходить из дому, а оставить ее одну я бы не хотел. Если по счастливой случайности ей станет лучше и я смогу найти для нее какой-нибудь транспорт, я с огромным удовольствием прибуду к Вам, чтобы отпраздновать вместе грустное начало года. Я надеюсь, что он принесет счастье, которого нам так долго не хватало. Пусть 1918 год перенесет нас с Вами в Париж или в Италию. Для себя я не представляю большего счастья.
Искренне преданный Вам
Генри Брус