Лариса Рейснер

Без вымысла

Проект 1917 — это события, произошедшие сто лет назад и описанные их участниками. Только дневники, письма, воспоминания, газеты и другие документы.
Проект начинается 14 ноября 1916 и заканчивается 18 января 1918.

Петроград, ул. Большая Зеленина, 28, квартира Рейснеров

07.12.17

В случае моей смерти все письма вернутся к Вам. И с ними то странное чувство, которое нас связывало и такое похожее на любовь. B моя нежность — к людям, к уму, поэзии и некоторым вещам, которая благодаря Вам окрепла, отбросила свою собственную тень среди других людей — стала творчеством. Мне часто казалось, что Вы когда-то должны еще раз со мной встретиться, еще раз говорить, еще раз все взять и оставить. Этого не может быть, не могло быть. Но будьте благословенны Вы, Ваши стихи и поступки. Встречайте чудеса, творите их сами. Мой милый, мой возлюбленный. И будьте чище и лучше, чем прежде, потому что действительно есть Бог.

#Это любовь

, и еще

53 Мне нравится

18 Комментировать

Петроград, 1-я линия Васильевского острова, 38

06.12.17

В «Веке» (новое название «Речи») сообщается, что тяжело заболел ГорькийПисатель, издатель. Однако Лариса РейснерЖурналистка, поэтесса утверждает, что это больше для отвода глаз. Я же целую вечность не видал Алексея Максимовича — и это без особых на то причин. «Речь» изменила название, однако не изменила ни шрифт, ни душу, ни разум. Все те же тона и та же злоба. Вчера еще более злобно лаяла «Ночь» (бывший «День»). Людей этого порядка ничего не исправит. В этом чуть ли не главная причина затянувшегося кризиса. Читать далее

, и еще

5 Мне нравится

6 Комментировать

статья

Лариса Рейснер

В Зимнем дворце

читать целиком

Петроград, Невский пр-т, 64, редакция газеты «Новая жизнь»

31.10.17

Уже огонек тлел по шнуру, готовый взорваться в пороховой камере, а среди обломков, то появляясь на палубе, то скрываясь, все бегал человек с громким, отчаянным – „кис-кис“. Во все время боя корабельный кот дрожал и кричал и теперь так забился под диван, что его отчаялись найти. И, наконец, достали, с выпученными глазами, весь ощетинившийся и сумасшедший он долго не хотел вылезать и, уже сидя на живом плече, судорожно сжимая и разжимая лапы, тыкался мордой к близкому белому лицу и не хотел прыгать вниз.

На берег сошли, Бог знает, как. Целовали землю. Нельзя рассказать словами второе рождение из яростного боя, из смерти и крови этих людей. Как движение любви, таинственной и невольной, их первые шаги по земле, звуки голоса, улыбки…

В Ревеле спасенную команду едва не избили, приняв за пьяных «большевиков». Действительно, что за команда: ноги подгибаются, сами неодетые, даже иеромонах оказался без панталон и всем прохожим говорил: с именинами вас. И всех женщин целуют глазами. Так и прошли через город, как сквозь строй с плевками презрения на своей новорожденной, пречистой радости…

Петроград, Невский пр-т, 64, редакция газеты «Новая жизнь»

30.10.17

Я понимаю тревогу художников, осаждаемых этими новыми, со дна появляющимися учениками. Их ждет громадное, может быть, непосильное наслаждение. Пережить снова с нетронутыми, непосвященными — всю историю культуры, все неудачи и победы гения, начиная с первых смутных силуэтов, выбитых каменным резцом на стенах пещеры, и кончая болезненными пятнами современной живописи.

Ревель, гостиница при Русско-Балтийском заводе

14.10.17

Многоуважаемая Мария Федоровна!

Пишу Вам из Ревеля, куда приехала прочесть несколько лекций по истории театра. Публика отличная, слушают отлично, внимательнейшим образом, словом, все данные для того, чтобы начать серьезную художественную работу. Но, кажется, все просьбы местных рабочих и мои старания все-таки ни к чему не поведут. Вот какая вышла скверная история. Вы знаете, что по моей просьбе театр Гайдебурова, будучи по своим делам в Ревеле, между прочим согласился сыграть и для О–ва «Заря», в театре, который раньше занят был каким-то антрепренером последнего разбора. Специально для посещения Гайдебурова и других гастролеров, которых обещано было прислать в Ревель, рабочие прогнали из этого отличного помещения г. Бенделя (кажется, так звали антрепренера), нарушили с ним контракт, понесли убытки и т. д. Что же делает Гайдебуров? Весь чистый сбор со своего спектакля берет полностью себе, отказавшись что-либо отчислить в пользу рабочих и их просветительных организаций; а между тем только за моим поручительством и на мою ответственность рабочие заранее не условились о барышах. Читать далее

, и еще

10 Мне нравится

3 Комментировать

Петроград

13.10.17

Как много развелось их, крайних левых, прочих большевиков. Всматриваясь в фигуры доморощенных Сент-Жюстов. Как они все «непримиримы»! Как великолепны их жесты! С каким презрением они плюют с высоты своего большевистского величия на «социал-патриотов», бабушкуБабушка русской революции, КропоткинаКнязь, географ, теоретик анархизма, МинораОсип Минор — эсер, председатель Московской городской думы., ПлехановаЖурналист, писатель, историк и др.

Однако, странно… Как много среди них знакомых фигур, недавно еще очень, очень маленьких, махоньких, до революции стоявших в степени родства «седьмой воды на киселе». Была, например, Лариса РейснерЖурналистка, поэтесса. Читать далее

Милая барышня, писавшая бездарные стихи, мечтавшая о «ледяной красоте». Издавала «Богему» и «Рудина», журналы для подвыпивших студентов-академистов и молодых вдовушек. Ни одного атома революции днем с огнем нельзя было отыскать в этих журналах. И вдруг? Оказывается и она теперь ходит в большевиках. Да еще как, послушали, да почитали бы ее на страницах «Новой жизни», ее литературную гимнастику Далькроза по части негодности буржуазного искусства и величия пролетарской красоты. Прямо страх берет. Читая, можно подумать, что чуть ли не сама Шарлота Корде пишет под псевдонимом Ларисы Рейснер.

А вот еще художник БенуаХудожник. Писал в свое время фельетоны в «Речи». О революции ни пером, ни кистью за всю жизнь не заикнулся. и вдруг… тоже большевик или полубольшивик.

Корректнейший, галантнейший, буржуазнейший, очаровательнейший А. Бенуа — интернационалист, защитник пролетариата!.. Чудеса да и только.

Сколько беспринципных маклеров вскарабкались теперь на колесницу революции, надели пролетарскую блузу, наскоро зазубрили фразы об империализме, буржуазии и пролетариате и словоблудствуют теперь, согласно требуемой моде.

И гремят теперь эти маклера. Оплевывают все святое революции, марают все, что есть ценного в ней и один умышленно, а другие — бессознательно губят великое дело и роют революции яму. Но истина:

— Мчатся тучи, вьются тучи.
Невидимкою луна,
освещает снег летучий,
Мутно небо… ночь мутна!

Неужели же не придет новый Христос, чтобы изгнать из храма революции этих торгашей, маклеров и скоморохов социализма?

, и еще

19 Мне нравится

16 Комментировать

Петроград, Невский пр-т, 64, редакция газеты «Новая жизнь»

02.10.17

В Петрограде готовится собрание большой важности: конференция всех культурно-просветительских обществ, секций клубов и народных театров… Именно сейчас, во время революции, нужно воспитание чувств, школа страстей, достойных этого времени. Поймут не только Горького и Толстого, поймут и комедии Мольера, и «Бурю и натиск» юного Шиллера… и «Сон в летнюю ночь», «Ромео и Юлию» Шекспира.

, и еще

9 Мне нравится

8 Комментировать

Сестрорецкий курорт

02.08.17

Я пишу, мне все равно, хорошо или худо, пишу с горечью за пропущенное время, и все чужое, мною виденное и слышанное, остается где-то на горизонте. Газет я не читаю, и потому прекрасные и большие события, которые были и будут в России, до меня доходят только как движение воздуха, град, дождь или засуха… Мы уверены, что плуты друг друга больше всех обманут, и конец будет счастливый без царя и без газеты «Речь».

, и еще

39 Мне нравится

3 Комментировать

Берген

06.06.17

Лариса Михайловна, привет из Бергена. Скоро (но когда — неизвестно) думаю ехать дальше. В Лондоне остановлюсь и оттуда напишу как следует. Стихи все прибавляются. Прислал бы Вам еще одно, да перо слишком плохо, трудно писать. Здесь горы, но какие-то неприятные, не знаю, чего не достает, может быть, солнца. Вообще, Норвегия мне не понравилась: куда ей до Швеции. Та — игрушечка. Ну, до свидания, развлекайтесь, но не занимайтесь политикой.

, и еще

45 Мне нравится

12 Комментировать

Петроград, Невский пр-т, 64, редакция газеты «Новая жизнь»

13.05.17

Письмо

Мне подали письмо в горящий бред траншеи.
Я не прочел его, — и это так понятно:
Уже десятый день, не разгибая шеи,
Я превращал людей в гноящиеся пятна. Читать далее

Петроград, Невский пр-т, 64, редакция газеты «Новая жизнь»

06.05.17

Новую поэзию до сих пор часто, и не без основания, упрекали за слишком узкое понимание художественных задач. Казалось странным, что эстетическая школа, объявив войну целому ряду других направлений (символизм, футуризм и т. д.), сама в деле осуществления своих принципов не пошла дальше чисто лирической формы словесного письма. Читать далее

, и еще

12 Мне нравится

5 Комментировать

Петроград, Невский пр-т, 64, редакция газеты «Новая жизнь»

01.05.17

Выпускает первый номер газеты «Новая жизнь»

Вместе с МаяковскийПоэт-футурист, ЛуначарскийБольшевик, БрюсовПоэт, ПришвинСотрудник министерства торговли и промышленности, писатель, БенуаХудожник, ХодасевичПоэт, критик, историк литературы, Князев, Кроткий, РейснерЖурналистка, поэтесса.

, и еще

18 Мне нравится

1 Комментировать

Петроград, Невский пр-т, 64, редакция газеты «Новая жизнь»

24.04.17

Теперь работает в газете «Новая жизнь»

Петроград, ул. Большая Зеленина, 28, квартира Рейснеров

18.03.17

Однажды, в очень пустую и мертвую минуту, ну, словом, было мне плохо-плохо, я придумала сказку о том, что еще есть выход, что я смогу вырваться, уехать далеко на Восток, забыть стихи, книги, улицы и людей, каждый день и час тащивших меня ко дну. Случайно получилась, действительно, возможность совершить большое путешествие — и тогда, не дожидаясь окончательного решения, я поехала к Вам проститься. Зачем я сочинила тогда эту запутанную и неправдоподобную сказку, я, право, не знаю. Читать далее

, и еще

68 Мне нравится

1 Комментировать

Возраст: 22

Живет в: Петроград

Профессия: журналист, поэт Убеждения: социал-демократические

всё сложно с

Николай Гумилев

Друзья

Максим Горький

Александра Коллонтай

Анатолий Луначарский

Осип Мандельштам

Борис Пастернак

Александр Блок