Мы из Кронштадта. Проект 1917

Петроград, 1-я линия Васильевского острова, 38

22.12.17

Еще валяясь в постели, прочел в «Нашем веке» очень грозные для нас, «буржуев», да и не только для нас, сообщения. 1) В Кронштадте вводится общая (для мужчин с 18 до 50 лет) охранная повинность. 2) Народный комиссариат по просвещению собирается раскассировать старшие классы гимназий, а учительский персонал отправить в деревню! Возможно, что эти слухи ложны и являются провокацией кадетов, но не исключена возможность, что нечто подобное намечается и в самом деле… Читать далее

Речь Троцкого (в захваченном третьего дня Александринском театре) отличается очень крепким и даже прямо воинственным тоном — по адресу «союзников». В Москве осадное положение и предварительная цензура. С Радой отношения не улучшатся после того, что здесь арестованы украинцы. В «Вечерней почте» уже говорится о передаче шести министерских портфелей эсерам. По городу ходит упорный слух, что Учредительное собрание (вновь?) откроется на той неделе, и в каком-то диком сочетании с этим ползут слухи о том, что уже здесь находятся три немецкие дивизии и что на днях произойдет «оккупация Петрограда», что немецкий главный штаб уже заседает в Еленинском институте (по другим сведениям — в Ксеньинском). И часто те же люди, которые возлагают последние надежды на Учредительное собрание, возлагают теперь самые розовые надежды на эту оккупацию…

Акица заставила меня себя сопровождать в Азовский банк, чтоб узнать толком о подоходном налоге, и если возможно, то там же его внести. Однако, уже дойдя до дверей банка, я почувствовал такое отвращение оттого, что придется говорить о вещах, в которых я ровно ничего не понимаю, что я заставил бедную мою обожаемую повернуть обратно. Идя пешком по лютому ледяному ветру, мы оба совсем было раскапризничались. Решили внести налог в ближайшую от нас сберегательную кассу (Акица узнала, что это возможно). Как странно — в этом учреждении нет никакой военной охраны. А между тем счеты так и щелкают и суммы очень большие лежат кучами на виду у всех. Довольно вежливый юноша (редкость), сидящий у приема подоходного налога, не мог, однако, помочь нам выяснить, нужно ли теперь же внести и «единовременный» (что-то в том грозном декрете говорилось и о нем), — им-де на этот счет не дано никаких распоряжений. То же и относительно штрафа за просрочку. Взял он с нас, справившись по табличке, не 3131 руб., как это высчитал Акорочко, а 3332 руб. Квитанция как-никак получена, и от сердца отлегло.

Улицы оживлены, и вид у них вообще нормальный. Хвостов у лавок как будто меньше. Стрельбы не слышали.

#Мы из Кронштадта

, и еще

7 Мне нравится

5 Комментировать

Царское Село

09.11.17

— Позвоните по телефону в Кронштадт, — обратился ко мне ЛенинЛидер партии большевиков, — и сделайте распоряжение о срочном формировании еще одного отряда кронштадтцев. Необходимо мобилизовать всех до последнего человека. Революция в смертельной опасности. Если сейчас мы не проявим исключительной энергии, Керенский и его банды нас раздавят.

#Мы из Кронштадта

, и еще

7 Мне нравится

7 Комментировать

Финляндия, Гельсингфорс, яхта «Полярная звезда»

02.11.17

Ждем. Задача всем дана. Пароль и сигналы установлены. Наш сигнал о выступлении — телеграмма на мое имя из Петрограда за подписью Антонова-Овсеенкочлен Военно-революционного комитета: «Выслать устав».

Это значит — выслать в Петроград миноносцы и десант в 5 тысяч человек. В секрете держу пароль. Планомерно, без излишней суеты ведем подготовку.

#Мы из Кронштадта

, и еще

13 Мне нравится

116 Комментировать

Луга

31.10.17

Эсеры задали мне провокационный вопрос:

— На какой день ваша партия назначила переворот? Читать далее

#Мы из Кронштадта #Пора восставать

, и еще

6 Мне нравится

13 Комментировать

Таганрог

19.08.17

Надо заметить, что в Ростове и Таганроге все общественное мнение еще находилось тогда под впечатлением Кронштадтского нашествия на Петербург, и даже мой эс-дек оппонент открещивался от него.

#Мы из Кронштадта

, и еще

2 Мне нравится

3 Комментировать

Петроград, тюрьма «Кресты»

27.07.17

Я был вызван на допрос. В особой комнате, рядом с кабинетом начальника тюрьмы, меня ожидал следователь морского суда Соколов в блестящем форменном кителе. Подавая мне лист бумаги, он с преувеличенной корректностью, невольно напомнившей мне царских жандармов, предложил заполнить показаниями официальный бланк. Когда я закончил изложение своей роли в июльских событиях, морской следователь многозначительно информировал меня, что по старым законам, так же как по новому положению, введенному на фронте, за вменяемые мне преступления полагается смертная казнь.

— Закон обратной силы не имеет, — возразил я. Читать далее

#Мы из Кронштадта

, и еще

4 Мне нравится

Комментировать

Кронштадт

25.07.17

Когда я уже спал на своем корабле «Освободитель», ПокровскийФедор Покровский — левый эсер, член Кронштадтского исполкома. срочно вызвал меня в Совет и показал мне только что полученную телеграмму. Она была адресована на имя коменданта Кронштадтской крепости. Последнему предписывалось немедленно арестовать и доставить в Петроград Рошаля, Ремнева и меня. В телеграмме было добавлено, что в случае невыполнения приказа Кронштадт подвергнется блокаде и не получит ни хлеба, ни денег. Читать далее

#Мы из Кронштадта

, и еще

2 Мне нравится

1 Комментировать

Могилев, Ставка

19.07.17

Раз правительство вступило в решительную борьбу с большевизмом, то оно должно покончить и с гнездом большевизма, Кронштадтом. Кронштадтскому гарнизону должно быть предъявлено требование полного подчинения пр-ву. И разоружения, и в случае неисполнения требований необходимо бомбардировать Кронштадт.

#Мы из Кронштадта

Таврический дворец, Петроград

17.07.17

К Таврическому дворцу мы подошли хотя и в строю, но довольно условном. Встретив тов. Троцкого, я подошел к нему. Но едва мы успели бегло обменяться впечатлениями, как кто-то из меньшевиков взволнованно подбежал к нам и сообщил: «Кронштадтцы арестовали ЧерноваЛидер эсеров, посадили его в автомобиль и хотят куда-то увезти». Читать далее

Троцкий и я немедленно отправились к месту происшествия, сговариваясь на ходу о необходимости отменить этот самочинный арест и непременно во что бы то ни стало освободить Чернова.

Никаких разногласий на этот счет у нас не было. Выйдя на подъезд, мы прошли сквозь расступившуюся толпу кронштадтцев прямо к автомобилю, в котором без шапки сидел арестованный Виктор Чернов. Вождь эсеровской партии не мог скрыть своего страха перед толпой: у него дрожали руки, смертельная бледность покрывала его перекошенное лицо, седеющие волосы были растрепаны.

Троцкий и я вскочили в автомобиль и пытались жестами восстановить молчание, чтобы обратиться к товарищам-кронштадтцам со словом дружеского увещания. Несколько минут не удавалось водворить тишину. Толпа гудела, шумела, волновалась, подавала реплики, переговаривалась.

Пока толпа перекатывалась неясным гудением голосов, сливавшихся в общем гуле, я, стоя в автомобиле, успел перекинуться несколькими словами с ближайшими ко мне товарищами.

— Зачем вы арестовали Чернова? Куда вы хотите его везти? — спросил я,

— Не знаем, — недоумевающе отвечали одни.

— Куда хотите, тов. Раскольников. Он в вашем распоряжении, — отвечали другие.

Видя растерянность Чернова, я шепнул ему: «Это недоразумение. Вы будете освобождены».

Трудно сказать, сколько времени продолжалось бы бурливое волнение массы, если бы делу не помог горнист, сыгравший обычный судовой сигнал, призывающий команду к полной тишине и спокойствию. Тогда тов. Троцкий прыгнул на передний кузов, покрывающий моторный двигатель автомобиля, и взмахом руки подал сигнал к молчанию.

В одно мгновенье все стихло и воцарилась мертвая тишина. Громким, отчетливым, металлическим голосом, отчеканивая каждое слово и тщательно выговаривая каждый слог, тов. Троцкий произнес короткую речь приблизительно следующего содержания:

— Товарищи кронштадтцы, — начал он, — краса и гордость русской революции! Я не допускаю мысли, чтобы решение об аресте министра-«социалиста» Чернова было вами сознательно принято. Я убежден, что не найдется ни одного человека, стоящего за арест, и не поднимется ни одной руки за омрачение нашей сегодняшней демонстрации, нашего сегодняшнего праздника, нашего торжественного смотра сил революции ненужными, ничем не вызываемыми арестами. Кто тут за насилие, пусть поднимет руку.

Никто даже не приоткрыл рта, никто не вымолвил ни слова возражения.

— Гражданин Чернов, вы свободны, — торжественно произнес тов. Троцкий, оборачиваясь всем корпусом к министру земледелия и жестом руки приглашая его выйти из автомобиля.

#Мы из Кронштадта

, и еще

Николай Суханов

Троцкий протягивал руку вниз, к матросу, особенно буйно выражавшему свой протест. Но тот решительно отказывался ответить тем же и отводил в сторону свою руку, свободную от винтовки. Если это были чуждые революции люди или прямые провокаторы, то для них Троцкий был тем же, что и Чернов или значительно хуже: они могли только ждать момента, чтобы расправиться вместе с адвокатом и подзащитным. Но я думаю, что это были рядовые кронштадтские матросы, воспринявшие по своему разумению большевистские идеи. И мне казалось, что матрос, не раз слышавший Троцкого в Кронштадте, сейчас действительно испытывает впечатление измены Троцкого: он помнит его прежние речи и он растерялся, не будучи в состоянии свести концы с концами… Отпустить Чернова? Но что же надо делать? Зачем его звали?

Еще 3 комментария

8 Мне нравится

3 Комментировать

Кронштадт

17.07.17

В назначенный накануне ранний час вся Якорная площадь была заполнена стройными колоннами матросов, солдат и рабочих с красными знаменами и оркестрами. После того как все вопросы выяснились, был оглашен список пароходов, предназначенных для этого похода, с распределением их между воинскими частями и рабочими. Управление пароходами находилось в руках штатских капитанов, не имевших понятия о походном порядке. Поэтому наша «флотилия» не соблюдала никакого строя и следовала вразброд, как попало. Без всяких препятствий мы спокойно проплыли Морским каналом и наконец вошли в устье Невы. На обеих набережных жизнь текла обычным будничным темпом, и ничто не обнаруживало происходящих в городе событий. Наши пароходы, не торопясь и не внося беспорядка, один за другим стали подходить к пристани Васильевского острова. Читать далее

Тысячи кронштадтцев двинулись по набережной Невы. Мирные обыватели, студенты, профессора — эти постоянные завсегдатаи чинной и академически спокойной Университетской набережной, останавливались на месте и с удивлением оглядывали нашу необычную процессию.

Приближаясь к Каменноостровскому, несколько человек, шедших в первых рядах, взялись за руки и запели «Интернационал». Вся многотысячная толпа тотчас дружно подхватила.

Наконец мы подошли к зданию ЦК и ПК. Моряки выстроились перед двухэтажным домом Кшесинской, где еще так недавно известная балерина и фаворитка царя устраивала роскошные обеды и званые вечера, а сейчас помещался и лихорадочно работал главный штаб нашей партии.

Когда все были удобно размещены, первым взял слово Луначарский. Луначарский произнес короткую, но горячую речь, в немногих словах охарактеризовав сущность политического момента.

Хотя кронштадтцы спешили к Таврическому дворцу, но, узнав, что в доме Кшесинской находится Ленин, они стали настойчиво требовать встречи с Ильичем. С группой товарищей я отправился внутрь дома. Разыскав Владимира Ильича, мы от имени кронштадтцев стали упрашивать его выйти на балкон и произнести хоть несколько слов. Ильич сперва отнекивался, ссылаясь на нездоровье, но потом, когда наши просьбы были веско подкреплены требованием масс на улице, он уступил.

Появление Ленина на балконе было встречено громом аплодисментов. Овация еще не успела окончательно стихнуть, как Ильич уже начал говорить. Его речь была очень коротка. Владимир Ильич прежде всего извинился за то, что по болезни вынужден ограничиться только несколькими словами, затем передал кронштадтцам привет от имени петербургских рабочих и выразил уверенность, что, несмотря на временные зигзаги, наш лозунг «Вся власть Советам» должен победить и в конце концов победит.

#Мы из Кронштадта

, и еще

1 Мне нравится

Комментировать

Кронштадт

16.07.17

Сообщили, что на Якорной площади собирается митинг. Инициаторами его были приезжие депутаты. В данном случае они действовали совершенно «анархически»: не только не сговорились о митинге с Советом, но даже игнорировали близких себе по духу анархистов-синдикалистов. Читать далее

ЯрчукЕфим Ярчук (Хаим Захарьев) — один из лидеров анархо-синдикалистов., ничего не подозревая, мирно читал лекцию в помещении сухопутного манежа на необъятную тему «Война и мир», когда туда влетело несколько человек с возгласами: «На митинг!». Вся аудитория, словно от прикосновения электрического тока, мгновенно вскочила с мест и устремилась к выходу. Лектор-анархист, оставшись в одиночестве, последовал за слушателями.

Кронштадтский комитет нашей партии уже почти весь был на площади. Трибуной завладел один из приехавших. Истерическим голосом он кричал о преследованиях анархистов Временным правительством. Но центральным моментом его речи было сообщение о назначенном на сегодня выступлении 1-го пулеметного полка и других частей Петроградского гарнизона.

— Товарищи, — впадая в слезливый тон, распинался анархист, — сейчас в Петрограде, может быть, уже льется братская кровь. Неужели же вы откажетесь поддержать своих братьев, неужели не выступите на защиту революции?

На впечатлительную, по преимуществу морскую аудиторию такие слова не могли не оказать воздействия, за ним выступали какие-то неведомые ораторы. Они предлагали немедленно отправиться в казармы, захватить оружие, затем идти на пристань, овладеть всеми наличными пароходами и двинуться в Питер.

— Время не терпит! — настаивали они.

Атмосфера Якорной площади накалялась все больше и больше.

Я вышел в телефонную комнату, попросил соединить меня с Петроградским Советом и вызвал Ленина. К телефону подошел Зиновьевбольшевик.

Я информировал его о кронштадтских настроениях и подчеркнул, что вопрос — выступать или не выступать — стоит сейчас в другой плоскости: будет ли проведено выступление под нашим руководством или оно разыграется без участия нашей партии — стихийно и неорганизованно. Так или иначе, выступление совершенно неизбежно, и отвратить его нельзя.

Зиновьев попросил меня подождать у аппарата. Через несколько минут он вернулся и сообщил, что ЦК решил принять участие в завтрашнем выступлении и превратить его в мирную и организованную вооруженную демонстрацию. Зиновьев сделал ударение на словах «мирная демонстрация» и пояснил, что это условие партия выдвигает в качестве неуклонного требования, и нам вменяется в обязанность следить за его проведением.

#Мы из Кронштадта

, и еще

5 Мне нравится

2 Комментировать

Раннее утро

Кронштадт

13.07.17

Рошаль

Обвиненный кронштадтцами в ряде темных выступлений известный «товарищ РошальСемен Рошаль — большевик, пропагандист, сыгравший ключевую роль в привлечении на сторону большевиков кронштадтских моряков.» понемногу начинает переносить свою деятельность в Петроград. Рошаль уже вошел в сношения с караулом арестного дома и ведет среди него пропаганду в большевистском стиле. Теперь отношение караула, бывшего до сего времени против большевизма, резко изменилось; это изменение отразилось на заключенных. Последним теперь чинятся разные препятствия при доставке писем, продуктов и т.п. Политическая деятельность Рошаля заинтересовала Министерство юстиции.

#Мы из Кронштадта

Гельсингфорс

23.06.17

В одном пехотном полку командир полка капитан Франк, снискавший незавидную известность своими лобызаниями с Керенским и поднесением ему крестов и медалей, заявил, что в Кронштадте ему не нравится только одно явление: отправка на фронт всех замеченных в пьянстве. Читать далее

#Мы из Кронштадта

, и еще

5 Мне нравится

2 Комментировать

Кронштадт

21.06.17

Нашей делегации пришлось выступать во всех воинских частях, квартировавших тогда в Выборге. Всюду нас встречали восторженно. Массы были настроены значительно левее своего соглашательского Совета. Читать далее

#Мы из Кронштадта

, и еще

Мне нравится

Комментировать

Петроград

17.06.17

Грустны мои свидания с комендантом Кронштадта. Он несколько раз приезжал ко мне и рассказывал потрясающие вещи про тамошние порядки. Сам он тактичным невмешательством сохранил голову и свободу, но больше ничего. Когда я раз выразил желание поехать посмотреть войска республики, он ужаснулся и сказал, что если бы стало известным, что он меня посещает, то его растерзали бы, и что он погоны надевает, только входя ко мне в штаб.

#Мы из Кронштадта