Брюс Локхарт. Проект 1917

Москва

14.09.17

За несколько месяцев до этого у меня возникла привязанность к одной русской еврейке, с которой я случайно познакомился в театре. Этим я подал повод для разговоров. Вскоре история эта стала известна послу. Он послал за мной, и мы вместе вышли на прогулку. Никто не мог бы обойтись со мной мягче. Никто не смог бы лучше воззвать к лучшим сторонам моей натуры. Он рассказал мне историю своей жизни. В молодости он пережил подобное искушение. Истинное счастье заключается в том, чтобы сопротивляться искушениях, о которых потом придется пожалеть. Читать далее

Он упомянул о том, какой я хороший работник. Было бы жаль портить такую блестящую карьеру ради преходящего увлечения, связанного с нервным напряжением военного времени. Условность — родная сестра лицемерия, но на государственной службе она необходима. Кроме того, вставали вопросы долга и вопрос войны. Я должен был ставить на первое место свою страну, а не потворство своим желаниям.

Я был глубоко тронут. Мы с чувством пожали друг другу руки — я расчувствовался от искреннего восхищения перед этим прекрасным старцем, который отнесся ко мне с таким понимаением, он, думаю, от не менее искреннего сожаления об утерянной юности — и я вернулся в Москву, пообещав себе принести великую жертву. Я сдерживал обещание ровно три недели. Но однажды зазвонил телефон, и я вернулся.

Это был конец. Я нарушил слово, и на этот раз посол с грустью, но твердо заявил мне, что я на грани нервного срыва и должен вернуться домой, в Англию, чтобы отдохнуть. Возможно, он был прав.

Скандала не было. Я полагаю даже, что даже секретарь Министерства иностранных дел не был проинформирован об истинной причине моего внезапного возвращения. Было сказано, что я пережил нервный срыв от переутомления, и потому ко мне отнеслись с большим участием. По той же причине мне удалось избежать торжественности официальных проводов. Мои московские друзья были — сама доброта. Им сказали, что я болен, и меня не следует волновать. Все они ждали меня обратно через шесть недель, да и приближение краха России было уже настолько очевидным, что каждый был занят приведением в порядок своих собственных дел. Для тех же, кто думал обо мне, я был мучеником долга. Но зная, что мой вынужденный отпуск по болезни был на самом деле отзывом и что я никогда не вернусь, я остро переживал эту ситуацию, скорее как преступник, чем как мученик, улизнул из Москвы.

#Это любовь

, и еще

14 Мне нравится

18 Комментировать

Москва

13.07.17

1/3

Передвижной кинопроектор Бромхеда в составе агитационной миссии британского правительства на Восточном фронте. 1916-1917 годы

В состав нашего агитпоезда входил передвижной кинопроектор, с которым работал полковник Бромхед. Ему было поручено агитировать русских сражаться, демонстрируя им фильмы о сражениях на Западном фронте. Можно легко себе представить эффект этих военных фильмов на дезорганизованную сейчас русскую армию. Неудивительно, что они только увеличили число дезертиров. Читать далее

Бромхед не был в этом виноват. Он прекрасный парень, сознающий бесплодность фильмов о войне людям, думающим только о мире. И все же он должен был выполнять свой долг. Фильмы входили в проект УайтхоллаТо есть британского правительства. по возрождению России, и их приходилось показывать.

Итак, в Москву приехал Бромхед для грандиозной демонстрации британских усилий. Должен ли я способствовать успеху его мероприятия? Нужно ли мне прибегнуть к услугам патриотических ораторов? Казалось, нет ничего легче. В Москве, увы, ораторов было больше, чем борцов.

Мы договорились с кинотеатром. Мы составили программу. Но вдруг вмешался Совет солдатских депутатов, который обладал гораздо большей властью, чем Временное правительство. Фильмы предназначались для московских войск. Солдаты могут посмотреть кино. Но они не должны слышать разглагольствования воинствующих империалистов. Никаких речей! Напрасно я ходил в президиум Совета солдатских депутатов. Напрасно твердил о достоинствах свободы слова. Самое большее, чего мне удалось добиться, это разрешение выступить самому. Но больше никаких ораторов. На этих условиях члены президиума гарантировали успех мероприятия. Они придут в полном составе, чтобы убедиться в точности соблюдения условий.

Бромхед принял условия с искренним удовольствием. Я дал согласие неохотно. Послеобеденная речь перед аудиторией, обезвреженной хорошим обедом и шампанским, — это одно. Но меня не привлекало выступление перед двенадцатью сотнями скептически и критически настроенных революционеров на их родном языке.

Я долго мучился с этой речью. Я тщательно записал ее по-английски и заказал ее перевод на сладкоречивый русский русскому поэту. Я выучил ее наизусть. Речь вышла идеальной. Я репетировал свое выступление вплоть до каждой паузы. Недаром я разъезжал в свое время с Керенскимпремьер-министр.

Мой призыв был откровенно сентиментален. Ничто другое не может заставить большие массы людей воевать. Но я был сентиментален по-русски. Я не упоминал о том, что преступно бросать своих западных союзников. Я откровенно обсудил желательность и даже необходимость для России сепаратного мира и нарисовал картину светлого будущего, порожденного великой революцией. Но ни светлое будущее, ни сама революция не смогут осуществиться, если исчезнет всякая дисциплина, а врагу будет открыт путь на Москву. ЛенинЛидер партии большевиков одной фразой разбил бы этот довод. Но Ленин, к счастью, в это время еще скрывался в Санкт-Петербурге.

В день моего испытания я направлялся в театр, втайне надеясь, что публики не будет, и мне не к кому будет обращаться. Но Совет солдатских депутатов сдержал свое слово. Зал был забит до отказа. Более того, рядом с ложей президиума, на балконе, сидел товарищ министра по морским делам и Кишкин, комиссар Временного правительства по Москве. У нас были фильмы двух видов — о флоте и об армии. Мы поступили умно, оставив морские напоследок. Они впечатляли, и в них не было ужасов. Мое выступление было в конце. Когда я вышел на авансцену, перед занавесом, аплодисментов не было, я нервно начал. Однако царило почтительное молчание. Меня собирались слушать. Я забыл все фокусы, которые отрабатывал, и почти все слова. Мой голос мучительно дрожал, но русские истолковали это как искреннее волнение. В течение 20 минут я стремился обуздать свою нервозность, я то хрипел, то нелепо запинался в самые неподходящие моменты. Под конец меня слушали в гробовом молчании. Когда я закончил, у меня дрожали колени, и пот ручьями, словно слезы, катился по лицу.

И тогда разразилось светопреставление. Какой-то солдат вскочил на сцену и расцеловал меня в обе щеки. В ложе президиума встал Кишкин и громовым голосом заявил, что Россия никогда не покинет своих союзников. Сегодня днем он получил официальное извещение о том, что русский флот вышел в Балтику в полной боевой готовности. Новые приветственные крики. Еще больший шум и гам. Во всех уголках зала солдаты вскакивали с мест, желая быть услышанными. Было почти как после объявления войны. Я вызвал припадок русской истерии. Триумф был недолгим. На другой день отчет о мероприятии был подвергнут жесткой цензуре. Социалисты раскаялись в своих эмоциях.

, и еще

14 Мне нравится

7 Комментировать

Петроград

10.07.17

Всю эту неделю легче дышится. Наступление и победа. Разум берет верх в Советах рабочих и солдатских депутатов. Читать далее

, и еще

2 Мне нравится

2 Комментировать

18.06.17

По горячим следам месье ТомаФранцузский посол приехал мистер Артур ГендерсонАртур Гендерсон — министр без портфеля, член Лейбористской партии., посланный мистером Ллойд ДжорджемПремьер-министр Великобритании с похожей братской миссией доброй воли. Мистер Гендерсон также привез в кармане письмо об отзыве сэру Джорджу БьюкененуПосол Великобритании в России. В ходе визита в Россию мистер Гендерсон демонстрировал достойную восхищения рассудительность. По приглашению посла я пришел на встречу с ним. Под золотыми отблесками арки Адмиралтейства я выслушал полную историю гендерсоновской карьеры. Я сопровождал его в Москву. Я водил его на торжественное заседание Московского Совета. Читать далее

, и еще

3 Мне нравится

2 Комментировать

Москва

08.06.17

В Большом театре. В Москве зола русского патриотизма была еще тепла, и Керенскийпремьер-министр пришел, чтобы снова раздуть его пламя. Генералы, высокопоставленные чиновники, банкиры, крупные промышленники, купцы с женами занимали партер и ложи бельэтажа. На сцене — представители Советов солдатских депутатов. На авансцене, как раз над суфлерской будкой, соорудили небольшую кафедру. Обычное десятиминутное опоздание, и по залу пошли толки. Александр Федорович болен, новый кризис отозвал его в Санкт-Петербург. Потом шумок разговоров сменился взрывом аплодисментов, и из-за кулис показалось бледное лицо военного министра, он направился к кафедре. Аудитория встала, приветствуя его. Керенский поднял руку и сразу заговорил. Читать далее

, и еще

6 Мне нравится

11 Комментировать

Петроград

22.05.17

Вчера в шесть вечера к послу приезжал Керенскийпремьер-министр. Во время первой части встречи переводил молодой ЛокхартГенеральный консул Великобритании в Москве. Меня позвали позже, наверное потому, что посол решил, что я могу обрушиться на Керенского с критикой. Читать далее

, и еще

4 Мне нравится

6 Комментировать

Петроград

22.05.17

Познакомился с революционерами: Борисом СавинковымРеволюционер, публицист, Филоненко, ЧерновымЛидер эсеров, Зензиновым, Рудневым. Когда-нибудь, когда русская революция также отойдет на задний план истории времен, как французская, их имена войдут в русские учебники истории. Иностранному же читателю все эти имена, за исключением Савинкова, ничего не говорят. Читать далее

, и еще

7 Мне нравится

12 Комментировать

Москва

16.05.17

Сюда приехал месье Альбер ТомаФранцузский посол, французский социалист, министр вооружения. Он тоже был направлен французским правительством, по традиции, претендующим на особое знание революций и жаждущим укрепить сотрудничество революционной России с союзниками. Более того, он привез в кармане распоряжение об отзыве месье Палеолога, французского посла и циника, всегда казавшегося мне несерьезным человеком, но понимавшего Россию гораздо лучше, чем полагали многие. Отзыв был частью новой политики.

, и еще

4 Мне нравится

2 Комментировать

Петроград

20.04.17

Когда до английских министров дошло, чем опасна русская революция, были предприняты огромные усилия к тому, чтобы привести русских в чувство и сурово напомнить им о союзнических обязательствах. Какой-то гений выдвинул идею посылки франко-британской социалистической делегации, чтобы убедить русских товарищей продолжить сражаться. И в середине апреля господа Мутэ, Кашен и Лафон, представлявшие французских социалистов, и ё господа Джим О`Греди, Уилл Торн и У. У. Сандерс, верные последователи британского лейборизма, прибыли в Санкт-Петербург, чтобы проповедовать Советам мудрость и патриотизм. Читать далее

, и еще

22 Мне нравится

8 Комментировать

Петроград

29.03.17

Первую мою встречу с Керенскимпремьер-министр устроил князь ЛьвовПервый председатель Временного правительства. Это была лучшая из возможных рекомендаций. Как большинство социалистов, Керенский уважал Львова как за его верность принципам, так и за все, сделанное им для русского народа. Я получил приглашение к обеду. Читать далее

#Рыцарь революции

, и еще

16 Мне нравится

8 Комментировать

Петроград

26.03.17

Я отправился в Санкт-Петербург, чтобы увидеться с членами нового Временного правительства. Князь ЛьвовПервый председатель Временного правительства, премьер-министр, был моим близким другом. С остальными я близко общался в последние два года. ШингаревЧлен IV Государственной думы, врач, министр финансов (с мая 1917), петербургский врач, Кокошкин, видный московский эксперт по международному праву и Мануйлов, ректор Московского университета, были людьми величайшей честности и одаренности. Для английского либерального кабинета министров образца 1906 года они могли бы быть мощным и благородным украшением. Они были слишком мягки, чтобы иметь дело с буйными элементами Советов, совершившими революцию и теперь фактически контролирующими Думу. Читать далее

Я пришел к Львова на квартиру — это была скромная квартира из двух комнат, где он жил с той ночи, когда приехал из Москвы, чтобы возглавить правительство. Он был в том же костюме. Саквояж, в который он уложил смену одежды, все еще стоял в прихожей. Я ему сочувствовал. Он казался очень одиноким и покинутым. Как всегда, он говорил немного отрывисто и монотонно. Он был скромен и, вопреки аристократической фамилии, больше походил на деревенского доктора, чем на аристократа. На тех, кто плохо его знал, он производил впечатление хитреца исключительно благодаря своей застенчивости. С теми, кому он доверял, он был открыт и не стеснителен. Он не скрывал своих страхов и опасений. Россия переживает, но... Россия продолжит воевать, но... Весь его разговор был признанием собственной слабости.

Когда я встретился с другими моими московскими друзьями, вошедшими в правительство, я увидел ту же беспомощость, те же опасения. Во всем кабинете был только один человек, обладающий какой-то силой. Это был кандидат Советов Керенскийпремьер-министр, министр юстиции. Революция сокрушила моих прежних друзей-либералов. Приходилось искать новых богов.

, и еще

11 Мне нравится

24 Комментировать

Москва

17.03.17

Я в качестве официального лица принимал участие в торжественном смотре революционных войск на Красной площади. Это было впечатляющее зрелище — 40 000 военнослужащих отмечали недавно завоеванную свободу церемониальным маршем, проведенным с идеальной четкостью и порядком. И все же, несмотря на безоблачное небо и ясный воздух, у меня было ощущение, что я в тюрьме. Читать далее

, и еще

37 Мне нравится

8 Комментировать

Москва

16.03.17

Ясно, что сам император как верховный самодержец должен нести ответственность за систему, рухнувшую главным образом из-за людей (Штюрмер, ПротопоповМинистр внутренних дел, националист-консерватор, РаспутинДруг императорской семьи), назначенных им ее контролировать. Если бы он вел себя по-другому, если бы он был другим человеком... Это детские аргументы. Читать далее

, и еще

20 Мне нравится

11 Комментировать

Москва

12.03.17

В Москве не было кровопролитий. Там не осталось никого, кто защищал бы старый режим. День был ужасно холодным. В нашем доме с центральным отоплением почти неделю не было, чем топить, и я вышел на улицу и смешался с толпой. Самым ярким воспоминанием того дня было ощущение теплоты в нараставшей толпе перед зданием Городской думы. Хулиганства не было. Я был первым иностранцем, вошедшим в московский штаб революции. Читать далее

, и еще

Мне нравится

Комментировать

Москва

12.02.17

Генералы приехали в Москву не по делуПетроградская конференция — многосторонние международные переговоры союзников по Антанте в начале 1917 года в Петрограде., а чтобы расслабиться. Они были сыты по горло официальными мероприятиями. В любом случае, их не интересовали политические взгляды недовольных москвичей или, если на то пошло, безбородого сотрудника консульства. Как я мог их развлечь? Устроить для них небольшой ужин с танцами? И поскольку их пятнадцать, нужно ли приглашать мужей? Этой темой меня озадачил по прибытии Генри Уилсон, и стараясь угодить великому военачальнику, я помчался исполнять его приказания.Я обратился за содействием к жене. Она обзвонила русских дам, которые во время войны очень помогали нам развлекать различные английские делегации, посещавшие Москву. С большим рвением принялись они за это дело, и еще днем мы сумели организовать чудесный вечер. Нужно ли упоминать о том, что приглашения получили лишь хорошенькие и молодые дамы, а их мужья не были ни во что посвящены? О, излишне усердная юность! Читать далее

Празднество состоялось в отдельном кабинете ресторана «Эрмитаж». Кухня и вина были лучшими из того, что могла предложить Москва. Играл оркестр Корша, и в честь английских гостей Корш исполнил «Люби меня, и мир будет моим» даже душевнее, чем обычно. Вечер удался на славу. Он носил дружеский характер. Все было благопристойно. Разве могло быть по-другому в присутствии таких столпов респектабельности, как генерал Клайв, лорд Дунканнон и сэр Генри Уилсон? И все же в это невинное стадо затесалась одна паршивая овца. Лорд Брук попросил разрешения привести на ужин знакомую. Мои московские друзья ее не знали. Она была аристократкой. Она была разведена. И, что хуже всего, она была из Санкт-Петербурга.

Я должен сказать, что как она, так и лорд Брук вели себя даже благопристойнее, чем самый благопристойный из участников этого благопристойного собрания. Но ущерб уже был нанесен. На следующий день с раннего утра мой телефон беспрестанно трезвонил, разгневанные мужья требовали, чтобы я извинился за свое поведение. Последний удар был мне нанесен моим самым богатым и самым влиятельным другом, приехавшим в генеральное консульство и попросившим о встрече со мной. Его провели в мой кабинет. Он подошел к столу и щелкнул каблуками. У него был стальной взгляд.

«Роман Романович, — сказал он, — вы были моим другом. Я считаю своим долгом сообщить вам, что вы, пригласив вечером мою жену без меня, поступили не как джентльмен. До свидания».

Возмущенный, он выскочил из комнаты.

, и еще

17 Мне нравится

5 Комментировать