Вячеслав Иванов

Без вымысла

Проект 1917 — это события, произошедшие сто лет назад и описанные их участниками. Только дневники, письма, воспоминания, газеты и другие документы.
Проект начинается 14 ноября 1916 и заканчивается 18 января 1918.

вместе с

Москва, Зубовский б-р, 15, кв. 11

17.01.18

Вяч. Иванович как-то поблек, да вообще растерялся, что ли. Да и живется трудно. Видал его мало, телефон же не действует.

Семен Венгеров

Петроград

15.01.18

Многоуважаемый Вячеслав Иванович. В настоящее время по моему почину делается попытка создать из малодеятельного, в силу разных обстоятельств, союза писателей большой и сильный литературный центр. Он должен иметь право говорить от всей литературы, должен высоко держать знамя великих традиций русской литературы и вместе с тем должен отстаивать также литературно-профессиональные интересы. Читать далее

, и еще

2 Мне нравится

Комментировать

Москва

10.01.18

Бальмонт! Не юбилейный панегирик
Моя тебе, высокий брат, хвала,
Ремесленник святого ремесла,
Безумью песен обреченный лирик!

Пал не один очередной кумирик,
Что гением в свой час толпа звала,
За тридцать лет: сменилось без числа
На зыбкой чаше легковесных гирек. Читать далее

, и еще

Константин Бальмонт

Я слышал варварскую речь,
Молитву-крик и песню в лике стона.
Мы — разные. Ты — жрец в сиянье Аполлона,
А я шаман Луны, я Скиф и дух степей.
Но в этом миге быстрых встреч
Мне кажется, мы — одного закона.

Еще 2 комментария

7 Мне нравится

2 Комментировать

Павел Антокольский

Москва

08.01.18

1/2

Владимир Маяковский. Фотограф Л. Мохой-Надь. 1924 год

В одном из арбатских переулков проживала супружеская чета. Муж — любитель-поэт, писал под псевдонимом «Амари», составленным из французского «a Marie», то есть «для Марии». Супруги «держали салон», широко открытый для поэтической братии. В этом был весь пафос их жизни и призвание, а может, и корыстная цель — прославиться, войти в литературу. В начале года гостями их оказались чуть ли не все наличествующие в Москве поэты: тот же БальмонтПоэт, Вячеслав ИвановПоэт, критик, переводчик, философ, Андрей БелыйПоэт, писатель, ПастернакПоэт, переводчик, ЦветаеваПоэтесса, ЭренбургКорреспондент газеты «Биржевые ведомости», поэт, Инбер, Алексей ТолстойПисатель, поэт, драматург, военный корреспондент, ХодасевичПоэт, критик, историк литературы. БрюсоваПоэт почему-то не было. Близко к полночи, когда уже было прочитано изрядное количество стихов, с опозданием явились трое: МаяковскийПоэт-футурист, КаменскийПоэт-футурист, БурлюкПоэт, художник. Маяковский коротко объяснил хозяйке, что их задержало какое-то выступление, что они идут с другого конца города:

— Пешком по трамвайным рельсам, освистанные не публикой, а метелью. Читать далее

Все слушали Маяковского затаив дыхание, а многие — затаив свое отношение к нему. Но слушали одинаково все — и старики, и молодые. Алексей Толстой бросился обнимать Маяковского, как только тот кончил. Ходасевич был зол. Маленькое, кошачье лицо его щерилось в гримасу и подергивалось. Но особенно заметным было восторженное внимание Андрея Белого. Он буквально впился в чтеца. Синие, сапфирные глаза Белого сияли. Как только Маяковский кончил, Андрей Белый взял слово. Он сказал, что еще в годы мировой войны ждал появления «такого поэта» — с кругозором, распахнутым на весь мир. Что-то в этом роде. Кажется, речь шла и о черепной коробке, поднявшейся над мозгом в звездные пространства. Словом, это было безоговорочным и очень взволнованным признанием со стороны очень далекого человека.

— Что ж, Володя, если нас признал такой поэт, как Борис Николаевич… — начал было с издевкой Бурлюк, но Маяковский только слегка повел на него бровями, слегка скосил глаза, и Бурлюк немедленно притих, ушел в угол и закурил трубку.

Хозяйка позвала к столу. Маяковский поднялся первый, подошел к ней и довольно грациозно предложил ей руку. Она залепетала что-то о нравственном потрясении, испытанном от его читки, а он почтительно, хотя и несколько звучнее, чем следует, поцеловал ей руку.

Стол был ярко освещен и завален великолепной, неслыханной по тем временам едой: телячьи окорока, огромные рыбы в ледяном желе, куски желтого масла, графины с водкой — все это изобилие сверкало и нагло предлагало себя.

После первой же стопки поднялся Бальмонт. Он очень легко пьянел. В руке у него была маленькая книжка. Он прочитал только что, тут же за столом, написанный, посвященный Маяковскому сонет:

«Меня ты бранью встретил, Маяковский…»

Помню одну только эту первую строку. В дальнейшем предлагалось забвение и мир — не надо, дескать, помнить зла: «я не таковский», — так, очевидно, кончалась вторая строфа сонета. Маяковский доброжелательно улыбался, был немного сконфужен, попросил, чтобы Бальмонт отдал ему свое произведение.

— Володя, почему это у него отваливается нижняя челюсть, когда он жует телятину? — снова начал Бурлюк, показывая пальцем в огромном перстне на кого-то из гостей… И снова Маяковский резко одернул своего Санчо-Пансо. В нем чувствовалось желание быть корректным в этом буржуазном, втайне враждебном к нему доме. Повторяю: так держат себя победители.

, и еще

22 Мне нравится

9 Комментировать

Михаил Гершензон

03.01.18

Милый Борис Николаевич, у меня к Вам дело. Владислав ХодасевичПоэт, критик, историк литературы находится в стесненном положении: необходимо ему помочь. Мы с ТолстымПисатель, поэт, драматург, военный корреспондент придумали литературный вечер, и одна богатая дама предоставила для этого залу в своем доме возле Арбата. Можно собрать тысячу рублей. Помогите, не откажитесь участвовать: прочтите что-нибудь, стихи новые или отрывок из 2-й части «Котика Летаева».

, и еще

3 Мне нравится

Комментировать

Москва

31.12.17

Последний плач семнадцатого года!
Исхожены блуждания тропы,
И мечутся отчаявшись толпы —
В трех маревах: Мир, Сытость и Свобода. Читать далее

, и еще

5 Мне нравится

Комментировать

Москва

30.12.17

Пращур

Древний человек, ты нас могучей
Тем, что пред Судьбиной неминучей
Не склонял младенческих очей,
Хоть не брезжил день в загробной сени
И в надземье бледные ступени
Светоч не указывал ничей. Читать далее

Москва

24.12.17

Sacrum Sepulcrum

Мир духов есть; но мир сей не таков,
Каким его ты мыслишь, простодушный
Ловец чудес и знамений, послушный
Младенческим преданиям веков. Читать далее

Москва

23.12.17

Родина

Родина, где ты?
В тайной пещере —
Видимо вере —
Светятся светы.

Кто не ослеп
В веке свирепом,
Людным и лепым
Видит вертеп.

Где невидимый
Зиждут соборне
Храм, — там и корни
Руси родимой.

Москва

20.12.17

Утешительница

В глухую третью стражу мне
Дано под облаком наитий
К произрастанию событий
Прислушиваться в тишине. Читать далее

, и еще

10 Мне нравится

1 Комментировать

Москва

20.12.17

88 современных стихотворений, избранных ГиппиусПоэтесса

Конечно, писатель познается не по тому только, что пишет он сам, но в известной мере и по тому, что для него наиболее ценно из написанного другими; «пристрастия» художника порою не менее говорят нам о его душе, чем его собственные создания. Гиппиус — писательница, справедливо ценимая многими, и потому далеко не лишено интереса узнать, какие произведения современной поэзии она наиболее любит, какие авторы, какие мотивы ей ближе других. Читать далее

И в самом деле, по предлагаемой книге узнаем, что раздумье ближе ей, чем описание, что чистой лирике отдает она преимущество перед стихами, в которых есть элемент эпический. Это замечания самые общие. Сопоставляя стихи, избранные Гиппиус, с ее собственною поэзией, можно бы сделать еще ряд наблюдений, но для них у нас, к сожалению, нет места. Как бы то ни было, по этому сборнику можно узнать многое о его составительнице. Но жестоко ошибется тот, кто захочет по нему ознакомиться с современной русской поэзией. Благодаря глубоко субъективному выбору она предстанет перед читателем, как бы отраженная в очень своеобразном, интересном, но все же кривом зеркале. Как сказано в предисловии, «выбором не руководили ни авторское имя, ни характерность для поэта того или иного стихотворения».

Следствием этого было то, что по данному сборнику нельзя составить сколько-нибудь верного представления ни о современной поэзии вообще, ни об отдельных поэтах в частности. Как например укажу на то, что в книгу вошло шесть стихотворений Ахматовой и по три стихотворения Вяч. Иванова, Брюсова, Бунина. И рядом — тоже по три пьесы таких слабых авторов, как Ястребов, Злобин, Маслов, Ефименко. В то же время ряд молодых, но даровитых поэтов вовсе не привлек внимания Гиппиус: нет Верховского, Гумилева…

Из поэтов умерших встречаем в сборнике Случевского, но нет, например, Фофанова и Коневского. Повторяем, книга может быть интересна только для тех, кто, хорошо зная современную поэзию, интересуется тем, что в ней привлекло внимание и сочувствие Зинаиды Гиппиус. Другого смысла и оправдания сборник иметь не может.

, и еще

11 Мне нравится

7 Комментировать

Москва

19.12.17

Порочный круг

Пес возвращается на свою блевотину, и
вымытая свинья идет валяться в грязи.
Петр. Посл. II. 2, 22

Ругаясь над старою славой,
Одно сберегли мы — бесславье;
Покончив с родимой державой,
Оставили — самодержавье. Читать далее

, и еще

10 Мне нравится

6 Комментировать

Москва

14.12.17

Снится мне притон игорный;
На столе — не злата слитки,
А голов кровавых груды.
Бесы вкруг стола; их черный
Казначей — с казной Иуды.

Светлый гость, игрок задорный,
Разоряется до нитки;
Ставка чести погибает,
Проигрыш крупье проворный —
Смерть — лопаткою сгребает.

, и еще

9 Мне нравится

Комментировать

30.11.17

На суде пред Божиим престолом
Встал наш ангел и винил соседа:
Раскололась вся земля расколом.
И досталась ангелу победа
На суде пред Божиим престолом.

Но лишь громы прорекли: «победа!», —
Разодрал он с ворота до низу
На себе сиящую ризу
И взмолился «пощади!» к Престолу,
И раздралась плоть отчизны долу.

, и еще

1 Мне нравится

Комментировать

Москва, Зубовский б-р, 25

30.11.17

Дремоты с явью зыбкой
В немеющем боренье,
Нечаянной улыбкой,
Святая, озаренье

Сонливцу ты даруешь
И с лепетом надежды
В чело меня целуешь
И в сомкнутые вежды… Читать далее