Я не боюсь шрапнелей. Но запах войны и сопряженного с ней - есть хамство.
Вдаль идут державным шагом…
— Кто еще там? Выходи!
Это — ветер с красным флагом
Разыгрался впереди…
Впереди — сугроб холодный,
— Кто в сугробе — выходи!..
Только нищий пес голодный
Ковыляет позади…
Читать далее
Они слились с Ивановым-РазумникомЛитературный критик, писатель и ЛуначарскимБольшевик в «Знамени труда»: ИвневПоэт, переводчик, ЕсенинПоэт, один из основателей имажинизма, КлюевПоэт, БлокПоэт, Ремизов, Чернявский, Ляндау. Завидно ли мне? Я не кадетский и не пролетарский. Ни в тех, ни в сех — и никто меня не хочет.
Есенин теперь женат. Привыкает к собственности. Служить не хочет (мешает свободе).
Любимое занятие интеллигенции — выражать протесты: займут театр, закроют газету, разрушат церковь — протест. Верный признак малокровия: значит, не особенно любили свою газету и свою церковь.
Может ли интеллигенция работать с большевиками? — Может и обязана. Я политически безграмотен и не берусь судить о тактике соглашения между интеллигенцией и большевиками. Но по внутреннему побуждению это будет соглашение музыкальное. Вне зависимости от личности, у интеллигенции звучит та же музыка, что и у большевиков. Читать далее
Надменное политиканство — великий грех. Чем дольше будет гордиться и ехидствовать интеллигенция, тем страшнее и кровавее может стать кругом. Ужасна и опасна эта эластичная, сухая, невкусная «адогматическая догматика», приправленная снисходительной душевностью. За душевностью — кровь. Душа кровь притягивает. Бороться с ужасами может лишь дух. К чему загораживать душевностью пути к духовности? Прекрасное и без того трудно. А дух есть музыка. Демон некогда повелел Сократу слушаться духа музыки.
Всем телом, всем сердцем, всем сознанием — слушайте Революцию.
А лучшие люди говорят: «Мы разочаровались в своем народе»; лучшие люди ехидничают, надмеваются, злобствуют, не видят вокруг ничего, кроме хамства и зверства (а человек — тут, рядом); лучшие люди говорят даже: «никакой революции и не было»; те, кто места себе не находил от ненависти к «царизму», готовы опять броситься в его объятия, только бы забыть то, что сейчас происходит; вчерашние «пораженцы» ломают руки над «германским засильем», вчерашние «интернационалисты» плачутся о «Святой Руси»; безбожники от рождения готовы ставить свечки, молясь об одолении врага внешнего и внутреннего.
В Совете рабочих и солдатских депутатов произошел крупный раскол среди большевиков. Зиновьев, Троцкий и пр. считали, что выступление нужно, каковы бы ни были его результаты, и смотрели на эти результаты пессимистически. Один только Ленин верит, что захват власти демократией действительно ликвидирует войну и наладит все в стране. Читать далее
Освободите меня прежде от воинской повинности, и тогда уже предлагайте к театру, литературе и ко всему вообще настоящему.
К Катонину (Идельсон, Шлыков) я не пошел — простуда.
Два телефона с Гиппиус (и Мережковским). Я отказался от савинковской газеты («Час»). Телефон с Венгеровым (хочет меня выбрать в Литературный фонд. Как я стар).
Стол загроможден мой делом Беляева (бывшего военного министра).
Очень много было.
Сегодня я рецензирую пятую пьесу (Анны Map — «Когда тонут корабли»). (Настоящее.)
БоряПоэт, писатель обедал у нас.
Большая работа (Хабалов и др.). Телефон от А. В. Гиппиуса. Вечером — заседание репертуарного комитета в Михайловском театре.