Ударило два часа пополудни, и в Пушкине оставалось жизни только на три четверти часа. По временам мысли его туманились, и он начинал бредить. Взяв руку Даля, он сжимал ее и говорил: «Ну, подымай же меня, пойдем, да выше… выше, пойдем». Опамятовавшись, он замечал: «Мне было пригрезилось, что я лезу вон по тем книгам и полкам; высоко и голова закружилась…». Раза два он переставал узнавать Даля и спрашивал: «Кто это?».
Вдруг ему захотелось моченой морошки. Когда ее принесли, он совершенно внятно сказал: «Позовите жену, пускай она меня покормит». Пришла Наталья Николаевна, опустилась на колени у изголовья, поднесла мужу ложечку-другую морошки, потом прижалась лицом к лицу его. Пушкин погладил ее по голове и сказал: «Ну, ничего, ничего, слава Богу, все хорошо, поди…». Глотая морошку, он приговаривал: «Ах, как это хорошо!».
Потом Даль, по просьбе Пушкина, взял его подмышки и приподнял. Александр Сергеевич быстро раскрыл глаза, лицо его прояснилось, и он прошептал: «Кончена жизнь».
Даль не расслышал и переспросил:
— Что кончено?
— Жизнь кончена, — ответил Пушкин. — Тяжело дышать, давит…
Это были его последние слова. Движение груди, доселе тихое, сделалось прерывистым. Оно скоро прекратилось. Никто не заметил последнего вздоха. Все молчали.
— Что он? — спросил у Даля Жуковский.
— Кончилось… — ответил Даль.
Спокойствие сразу разлилось по всему телу Пушкина. Он скончался так тихо, что предстоящие не заметили смерти его.
Это было в пятницу, 29 января 1837 года, в три четверти часа третьего часа пополудни. Александр Иванович Тургенев записал в своем дневнике: «Он умер тихо… тихо».
Служились на следующий день панихиды. Уже было положено тело Пушкина друзьями в гроб. Сотни и тысячи приходили поклониться праху великого поэта. И уже были отданы «недреманным оком» обойтись при погребении «камер-юнкера» Пушкина без излишней «церемонии», без лишнего «энтузиазма». Уже хозяйничали в квартире жандармы…
И теперь, когда прошло 80 лет с этого страшного дня, образ поэта становится нам все пленительней, все дороже. Все ближе нам его заветы, и отзывается в нас отзвуком, полным мощи и радости, его заветное: «Да здравствует разум, да скроется тьма!». Верится нам, что как ни длинна ночь, все же идет рассвет, близится утро. В его лучах горит отблеск ослепительного солнца пушкинской поэзии, очарование которой, конечно, не смогли загасить ни злоба, ни клевета молвы, ни мелочные обиды, ни «мнения света», ни весь гнет прошлого…
Этой «зарей неугасимой», этой «святой лирой Пушкина» мы живем и находим в себе силы «мыслить и страдать», т.е. исполнять его величайший завет. Сурова прекрасная родина. Ее поля занесены глубоким снегом. На нем, как рубины, горят капли святой, искупляющей крови поэта. И знаем: тем оправдана наша Россия, что в дни ненастья, в дни в дни беспросветной мглы в ней томился Пушкин, жизнью и смертью указавший «великий жребий» своей стране.
Юрий Соболев
Какие бы университеты вы ни окончили, чем бы вы ни занимались, какими бы богатыми ни были, вы всегда будете бедными, пока у вас не будет искусства.
Милая Вера, ЛиляАктриса, завтра в 3 ч. занята, а Аля как раз в это время спит, так что мы лучше отложим свидание на другой раз. От СережиЛитератор, офицер пока ни слова. Целую Вас.
Первый сон: я плыву с Никсом БальмонтомНиколай Бальмонт, сын Константина Бальмонта. в огромном озере (вода голубая, ясная). Берег далеко, сильные волны, мы барахтаемся и вот-вот утонем. Наконец мы подплываем к каким-то деревьям и вдруг сразу становимся на твердую почву. Читать далее
Меня уверяют, что во время своего пребывания в Петрограде БрэтиануИонел Брэтиану — премьер-министр Румынии. запросил императора о его возможном согласии на брак великой княжны Ольги с принцем Каролем, вероятным наследником. Проект этого брака выдвигался уже несколько раз. Ответ императора был довольно благосклонен: «Я не буду возражать против этого брака, если моя дочь и принц Кароль понравятся друг другу».
Вчера на совещании по обороне в Мариинском дворце министр путей сообщения доложил: на Николаевской железной дороге топлива осталось на четыре дня всего, на других — не лучше, есть дорога, где топлива на два дня! Вот почему и прекращается товарное движение. 36 000 вагонов стоят на разных путях, груженные всякими продуктами, но нет паровозов, большинство имеющихся — испорчены.
Положение критическое. Если движение будет остановлено на две недели — начнется голод. Здесь уже нет муки.
Я в прятки с вами играть не буду. Если вы подозреваете Рабочую группу и нас в том, что мы занимаемся политикой, я ни одной минуты возражать не буду. Да, мы занимаемся политикой, но правительство само сделало из нас политическую организацию. Мы считаем, что вопрос обороны может быть решен лишь в том случае, если политически изменятся условия нашей работы. Но я только одно отрицаю — я отрицаю то обвинение, которое предъявлено нашей Рабочей группе: их обвиняют в том, что они замышляли вооруженное восстание и переворот (это действительно был вздор). Я считаю, что уголовно наказуемого за ними ничего нет.
Арест Рабочей группы совершенно нарушил внутреннее равновесие Протопопова. Он пришел в такой экстаз от добытых при обысках данных, что раздул значение арестов до Геркулесовых столбов. Читать далее
Вчера в зале синодального училища состоялось публичное собрание Московского религиозно-философского общества им. В. С. Соловьева. Князь ТрубецкойПублицист, искусствовед, философ сделал доклад на тему «Мировая бессмыслица и мировой смысл». Зал синодального училища был переполнен.
Теплый серый день. Утром был Воейков. После прогулки принял Беляева и Фредерикса. Погулял с дочерьми и поработал в снегу. В 6½ поехали ко Всенощной. Вечером читал и делал puzzle с Марией.