Ч-ие учительские курсы приютились на тихой, уснувшей улице со свесившимися через плетни и заборы вишнями, сливами, грушами.
Но попал я туда не в тихую минуту — пылающие речи ораторов, негодующие лица слушателей, резкие реплики с мест.
Дело загорелось из-за одной лекции: группа учителей заметила, что лектор говорит на недостаточно чистом языке — употребляет русские слова. Возмутились и сорвали лекцию.
Но за лектора вступилась другая часть, и аудитория вспыхнула пожаром.
Вот пылающим комом вылетела в коридор группа сцепившихся в споре учительниц.
— Чем, скажите, пожалуйста, виноват человек, что на украинском языке не хватает подходящих слов! — размахивает длинными руками высокая сутулая учительница.
— Для книг и газет-то хватает! — прыгает к ней маленькая, стриженая дама в пенсне. — А для него не хватает?! Что же за умник такой?!
— Да разве же те газеты на украинском языке пишутся?.. То же галицийское наречие!
— А звисно! — поддерживает седая учительница. — Зачем нам галицийское наречие, когда мы живем в Киевской губернии!
— Та на що ж он московские слова плетет? Ну?
— Вы уже так московских слов боитесь, что готовы хоть цыганскими их заменить! — раздраженно вертит ладонями высокая перед лицом маленькой.
— Да чего-то цыганскими, когда польскими!
— Так чем же польские слова лучше московских?
— Да хотя бы тем, что поляки не скажут нам, как москали, что наш язык — польское наречие, а москалям же эти русизмы на руку!
— Так значит, хоть гирше, та инше? Спасибо за откровенность! — насмешливо присела высокая учительница.
— Не за что, бо напрасно вы на украинские курсы явились! Краще до Москвы едьте! — победоносно подпрыгнула стриженная.
— А вы — до Варшавы!.. Вот что! — раскрыла перед ней ладонь высокая.
На этом спор начал было тухнуть. Но в группу врезался горящей головней вылетевший из зала маленький, черный, как жук, учитель:
— На що нам, товарищи, та Москва, на що та Варшава, коли у нас язык Шевченко есть! — кричал он, стирая пот с огненно-багрового лица. — Не надо нам ни русизмов, ни полонизмов!
— Да вам же говорит человек: не хватает слов!
— Хватает! Нехай не брешет!..
Я не дождался конца мудреным словопрениям и вышел. На тенистой улице было пустынно. Проехали лишь два-три воза на базар да воевали за что-то два совсем молодых гражданина.
Небо ли такое белое
Или солью выцвела вода?
Ты поешь, и песня оголтелая
Бреговые вяжет повода.
Читать далее
Мы пошли в Интимный театр и видели там Виктора Шкловского, который был комиссаром 8-й армии. Он рассказывает ужасы. Он вел себя как герой и получил новенький Георгиевский крестик. Замечательно, что его двоюродный брат Жоржик ранен на Западном фронте — в тот же день. Когда Шкловский рассказывает о чем-нибудь страшном, он улыбается и даже смеется. Это выходит особенно привлекательно. Он ранен в живот — пуля навылет — а он как ни в чем не бывало.
Погода дивная и очень жарко. Была в саду, разговаривала с одним офицером. Все они единодушно утверждают то, что есть, а именно: что, если бы государь не поторопился подписать отречение, ничего не было бы. Войска были поражены, узнав о его решении.
В городе Могилеве утром 18 июля на воротах многих домов, даже центральных улиц, оказались наклеенными следующие прокламации «Союза Могилевских монархистов»:
«Долой Керенскогопремьер-министр, долой мошенника и злодея. Долой проклятого жида, губящего русскую армию! Долой Временное правительство! Да здравствует Михаил Александровичмладший брат бывшего императора!»
Впервые я выступаю перед вами в качестве министра. Я ограничусь несколькими словами. Новое Временное правительство стоит перед великими и тяжкими задачами. Никогда за весь период русской революции не была так велика ответственность, которую берет на себя Временное правительство, ибо никогда не был так грозен час, который переживает страна. Читать далее
Вопреки событиям и общим тревогам гостей принимаем мы по-прежнему часто. Жизнь берет свое, тем более в юности. Собираемся мы с друзьями чуть не каждый день то у нас на Мойке, то еще у кого-то. Однажды ездили даже в Царское Село.
Нынче одинаковое безумие приглашать гостей к обеду и отказываться от такого предложения, когда не имеешь возможности ответить тем же.
Подлость немцев
Из Стокгольма телеграфируют, что шведский прокурор в Гелливаре, которому поручено следствие по делу барона Розена, представил на днях для исследования в медицинское управление коробку с подозрительными кусками сахара, который немцы пытались переправить из Швеции в Россию. Исследование показало, что в четырех из пяти кусков сахара находились стеклянные трубочки с бациллами сибирской язвы. При опытах над животными яд оказался смертельным.
Несчастная страна. Бог действительно наказал ее: отнял разум. И куда мы едем? Только ли в голод или еще в немцев… Какие перспективы!
Партия большевиков перешла на полулегальное положение, но она росла и крепла; к моменту открытия VI съезда партии она насчитывала уже 177 тысяч — вдвое больше, чем три месяца назад, во время Всероссийской апрельской конференции большевиков. Рост влияния большевиков, особенно в войсках, был несомненен. VI съезд сплотил еще больше силы большевиков. В воззвании, выпущенном от имени VI съезда, говорилось о той контрреволюционной позиции, которую заняло Временное правительство, о том, что готовится мировая революция, схватка классов.
Убежище наше было безопасным. Но приходилось все же быть начеку. Полицейский сыск принял невиданные размеры. В поисках Владимира ИльичаЛидер партии большевиков в ряде кварталов обыскивали все дома подряд. Полицейские собаки рыскали в окрестностях Питера. Конечно, это немножко нервировало. Работой VI съезда нашей партии, происходившего в Петрограде полунелегально, Владимир Ильич руководил из нашего шалаша. Читать далее
«Сущность конституции» в России определяется с поразительной ясностью: наступление на фронте и коалиция с кадетами в тылу сваливает эсеров и меньшевиков в яму контрреволюции. На деле государственная власть переходит в ее руки, в руки военной шайки. Керенскийпремьер-министр и правительство ЦеретелиМеньшевик, министр почт и телеграфов и ЧерноваЛидер эсеров лишь ширма ей, они вынуждены задним числом узаконить ее меры, ее шаги, ее политику.
Вчера вечером была у нас Александра Павловна, дьяконица, со всеми своими потомками. Разговор с Николаем Павловичем — учителем в заводском высшем начальном училище в Луганске на заводе Гартмана; много интересных подробностей о большевиках; нового мало, но его рассказы о маленьком центре подтверждают мои думы; характерно, что все бывшие «ярые монархисты», все негодяи и мошенники теперь превратились в большевиков.
Переезд Сталина к нам совпал с открытием VI съезда партии, проходившего полулегально. Агенты Керенского выслеживали участников съезда, особенно старательно подстерегая членов ЦК. Сталину, делавшему на съезде доклад, приходилось быть все время настороже. Поэтому-то не приходил он ночевать в эти дни и только забегал, вырывая для короткого отдыха неурочное время. Читать далее