Как Петроград встречал «Бабушку русской революции»
ГИМН
Запевала:
Мир на земле! На святой Руси воля!
Каждому доля на ниве родной! Волей одной
В день страдной,
Братья, крепите согласье свободное,
Правдой святите державство народное,
Труд наш всем миром на ниве одной!
Хор:
Мир на земле! На святой Руси воля!
Каждому доля на ниве родной!
Правда и свет —
Наш завет,
Крепкого братства согласье свободное!
Боже, державство храни всенародное!
Труд наш всем миром на ниве одной!
Ах, какое счастье, дорогая Александра Васильевна! Мне остается только умереть; но я жив и здоров, и при мысли, что в России республика, готов скакать от радости. Да, — республика. Об этом я даже мечтать не смел и теперь еще боюсь — не сон ли это!.. Читать далее
Приехал в санаторий «Крюково». Час езды по Николаевской ж. д. Здесь покойно, хорошо и порядок. Завтра пасхальная всенощная. Публики много. Все милые, как бывает в вагонах. Интересных пока нет.
У меня обедают: лидер «кадетской» партии Василий МаклаковЮрист, член IV Государственной думы, княгиня София Долгорукая, принц Шипионе Боргезе, художник и критик искусства Александр Николаевич БенуаХудожник. Читать далее
Боюсь, что речи Императрицы дойдут до ушей членов правительства, которые тем не менее делают все возможное, чтобы помочь семье Императора. Я хотела бы, чтобы они поняли то, что я знаю давно, что речь идет о патологическом состоянии Императрицы! Только в этом ее оправдание, и, возможно, оно станет ее единственным спасением.
Сейчас, когда тысячи и тысячи женщин принуждены жить в разлуке с мужьями и любимыми людьми и когда зачастую именно тоска по дорогому отсутствующему заставляет искать хотя бы минутной, хотя бы иллюзорной близости с другими людьми, вопрос об изменах приобрел особую остроту.
По своей врожденной природе, не развращенной притом западной культурой, русскому народу не присущи те человеческие пороки и недостатки, которые необходимы для успешного ведения военного дела. Напротив того, он отличается как раз обратными свойствами — теми, которые принято называть «христианскими». Кроме того, за последние годы, в особенности после японской войны, внутреннее сознание русского трудового народа развивается весьма быстро, вследствие чего он не может не видеть всей бессмысленности и всего нравственного уродства взаимного уничтожения населения различных стран.
Хочу спросить у Вас, почему меня арестовали. Политикой я никогда не занималась, она меня совершенно не интересовала. Я не могу считать себя политической узницей.
Получена преогромнейшая телеграмма от Временного правительства с подробной мотивировкой, анонсирующая о необходимости значительного сокращения как продовольственных, так и фуражных дач. От наших «православных» сермяжных бородачей уж слышится ропот, что-де была, мол, густая туча, да пошел-то из нее мелкий дождь!.. Создается благоприятная почва для самой черносотенной демагогии. Людская толпа требует чуда: сделай их сейчас же счастливыми! Читать далее
Мы создавали «Парад» в римском винном погребе, который назывался «Каве Тальони». Мы гуляли под луной с балеринами и посещали Неаполь и Помпеи.
В Карлсруэ пришел сопровождавший нас ПлаттенСекретарь социал-демократической партии Швейцарии и известил нас, что в поезде находится Янсон, член германской комиссии профессиональных союзов, который передает привет от Легина и хочет нас приветствовать от имени германских профсоюзов. Ильич приказал прогнать его «к чортовой бабушке» и отказался его принять. Читать далее
Медленно тянется ночь, еще медленнее следующий день... Опять еду в Треллеборг… пароход опять не привозит наших путешественников. Еду обратно в Мальмэ.
Поехали мы, все трое, по настоянию Макарова в Зимний Дворец, на «театральное совещание». Все «звезды» и воротилы бывших «императорских», ныне «государственных» театров, московских и петербургских. ЮжинАктер, драматург, управляющий труппой в Малом театре, Карпов, СобиновСолист Императорских театров, Давыдов, ФокинТанцовщик, хореограф... и масса других. Все они, и все театры зажелали: 1) автономии, 2) субсидии. Только об этом и говорили.
Немирович-Данченко, директор не государственного, а Художественного театра в Москве, выделялся и прямо потрясал там культурностью. Заседание тянулось неприятно и бесцельно. Уже смотрели друг на друга глупыми волками. Наконец ДимаПублицист, критик, товарищ председателя Религиозно-философского общества вышел, за ним я, потом ДмитрийПоэт, драматург, литературный критик, один из основателей символизма, и мы уехали.