Батальон поднялся рано утром. Каждый солдат получил новое обмундирование. Винтовки были вычищены и смазаны безупречно. Царило праздничное настроение, хотя мы и нервничали: уж больно ответственный предстоял день. В девять утра к нашим воротам прибыли два армейских подразделения, которым было поручено сопровождать нас в Исаакиевский собор. К собору стекались толпы народа. А на улицах вокруг него выстроились части местного гарнизона. Здесь были представители всех родов войск, в том числе и казаки. У ступеней храма стояли городские власти и военные чины, среди них Керенский, Родзянко, Милюков, Корнилов, Половцев и другие. Батальон салютовал им, когда входил под высокие своды храма.
Обряд освящения совершали два архиепископа и двенадцать священников. Церковь была переполнена народом. Но вот наступила тишина, и все собравшиеся замерли, когда меня попросили приблизиться к аналою и назвать свое имя. Меня охватил такой страх, словно предстала перед самим Господом Богом. Я приняла боевой штандарт, над которым скрестили два овеянных славой старинных боевых знамени, так что складки их почти скрыли меня. Архиепископ, который вел богослужение, обратившись ко мне, говорил, что мне оказана небывалая честь, так как армейское боевое знамя впервые вручается женщине.
Обычно не принято, пояснил он, писать имя командира на знамени возглавляемой им воинской части, но имя Марии Бочкаревой вышито золотом на этом штандарте, который в случае ее гибели будет возвращен в собор как святыня и никогда не будет служить другому командиру. Пока он говорил и читал молитвы, трижды окропив меня святой водой, я молилась Господу неистово и от всего сердца. Церемония продолжалась около часа, после чего двое солдат, делегатов от 1-й и 3-й армий, поднесли мне две иконы, переданные в дар батальону их боевыми товарищами. На окладах были сделаны надписи, в которых выражалась вера в меня как в ту женщину, которая поведет Россию к славе и победе.
Я страшно смутилась, потому что вовсе не считала себя достойной таких почестей. Прежде чем взять в руки иконы, опустилась перед ними на колени и молила Господа наставить меня на путь истинный. И как могла я, темная женщина, оправдать надежды и доверие многих просвещенных и достойных сынов моей страны?
Генерал Корнилов, представлявший командование армии, вручил мне револьвер и саблю с золотыми планками на рукоятке и эфесе.
— Вы заслужили это славное оружие, и я уверен, что не посрамите его, — сказал он и поцеловал меня.
Я поцеловала саблю и поклялась быть достойной этого оружия и использовать его для защиты моей страны.
Потом Керенский прикрепил к моей гимнастерке погоны прапорщика, произведя тем самым в офицеры. Он также поцеловал меня, а за ним меня тепло поздравили и некоторые видные гости.
Ходил городить ручей. ОводноМного оводов.. Травы и яровыя очень плохи. Умерла Анюха Лихачева Петрухи Гада баба. Цены стоят следующия: по карточкам ржаная мука — 2 руб. пуд, 20 фунтов на человека в месяц, сахару нет, табаку нет, мясо — 80 коп. фунт, сайда и голец — 75 коп., палтусина — 1 руб. фунт, ситцы — от 80 коп. и дороже, масло — 2 руб. фунт, яйца — 1 руб. десяток, пшена нет, молоко — 20 коп. кринка, крупа овсяная — 25 коп. фунт.
Вечером с соседями наблюдали затмение луны. Что затмение луны перед тем затмением, которое нас теперь охватило!
В № 143 «Русской Воли» помещено интервью с РодзянкойПредседатель IV Государственной думы, который считает «несправедливыми» обвинения его («Правдой» и «Рабочей Газетой») в укрывательстве МалиновскогоРоман Малиновский (1876–1918) — большевик, член Государственной думы IV созыва. Был обвинен в сотрудничестве с Охранным отделением, считался виновником арестов Николая Бухарина, Иосифа Джугашвили (Сталина) и других лидеров большевиков. Расстрелян в 1918 году.. Оказывается, Джунковский еще 22 апреля 1914 г. сказал Родзянке, что Малиновский провокатор, но взял с Родзянки «честное слово» (!!!) никому об этом не говорить. Невероятно, но так. Родзянко дает «честное слово» охраннику и не сообщает думцам о провокаторе. И наша партия и все общество, среди коих провокатор Малиновский продолжает вращаться, остаются в заблуждении… ибо Родзянко дал «честное слово» охраннику не выдавать провокатора. И это можно терпеть? И Родзянку можно считать не преступником?
С горечью узнали, что бедный юный Иван ОрловИван Орлов (1895–1917) — один из первых российских асов-истребителей, воспитанник и любимец императора Николая II. Кавалер трех солдатских георгиевских крестов и множества других военных наград, командир 7-го авиационного отряда истребителей. Погиб в воздушном бою недалеко от местечка Козова. убит на фронте. Какая скорбная весть!
Были к чаю у Денов, где застали Веру Орбелиани и Софи Ферзен с Сазоновым, встреча с которым меня чрезвычайно взволновала. Много рассказывал о том, чего я не ведала, среди прочего, что РодзянкоПредседатель IV Государственной думы и 13 других выступили за отречение в пользу маленького АлексеяНаследник российского престола, чего я никак не могла от него ожидать. И тот же Родзянко советовал Мишемладший брат бывшего императора не принимать корону.
«Скажи мне, как ты относишься к войне, и я скажу тебе, кто ты», — можно сказать про всякого, именующего себя социалистом. Это можно сказать не только про отдельных людей, но и про целые партии. Читать далее
Бездельно и бесцельно провожу дни. Для хозяйства я стара; сил все меньше, и все ничтожнее сознание земной жизни. В газетах весть о 10 000 пленных, о боях — а меня это не радует, а мучают страданья людей.
Дорогая детка-Мышка!
Вот тебе последние новости: в городе, слава судьбе, как будто спокойнее. Я выбран в Думу (городскую). Сегодня, вероятно, выступлю с 1-й речью на 1-м собрании новой социалистической Петроградской думы. Решил идти по тому пути, который намечал вместе с тобой, моей Музой и Эгерией: думаю поставить политику на второй план. Органически работать в нашем Центральном исполнительном комитете Совета рабочих и солдатских депутатов не следует, ибо демократы (т.е. социалисты-революционеры и меньшевики) ведут себя так, что никакой роли, кроме роли оппозиции рядом с ними, подлинному социализму играть не приходится. А для оппозиции достаточно являться на решающие собрания, что будет не так уж часто.
Я два дня уже восторженно думаю о широкой и реальной деятельности, которая меня ждет и которая в 1 000 000 раз привлекательнее колючих политических препирательств.
Мы показали, что все поиски Нового Театра тщетны, пока искание происходит тут же, возле Хитровых рынков, в спальнях любви, в кабинетах банкиров, в постоялых дворах, императорских дворцах, в нищих задворках, в прошлых веках жизни, в тоске, горе и радости правды и неправды. Как бы вы ни были гениальны, вам не скопировать жулика в трамвае, вам не научить Прасковью Ивановну любить так, как вы любите на сцене.
После успеха моего балета «МениныБалет, поставленный Леонидом Мясиным в 1916 году по картине Диего Веласкеса на музыку Габриэля Форе.» мы с ДягилевымАнтрепренер, организатор «Русских сезонов», редактор журнала «Мир искусства» стали обсуждать возможность следующей испанской постановки. На сей раз нам хотелось использовать народные танцы испанских крестьян. Читать далее
Старый порядок был заклеймен пятнами государственной измены, и те, кто, любя политическую свободу, прежде всего и превыше всего любили Россию, верили, что революция исцелит государство от этой язвы. Увы! Случилось иначе. Революция сама оказалась глубоко пронизанной элементами государственной измены, тлетворная зараза которой разлилась по всему народному организму. Читать далее
Две манифестации подряд видел я в эти дни новых испытаний революции: 1-го июля на Марсовом поле — ряды рабочих и солдат со знаменами революции, со знаменами Интернационала, многотысячная толпа будущего; 2-го июля на Невском проспекте — веселье и крики толпы обывателей, радующихся новому началу военной бойни, жертвенному пролитию чужой, не своей крови.
Да, века и века прошли с 23-го марта23 марта (5 апреля) 1917 года прошли торжественные похороны жертв революции в Петрограде.! Тогда в одной толпе соединены были обыватель и революционер; чувствовалось, что случайное и неестественное это соединение, что исконные враги лишь временно сошлись под общими знаменами.
Какое страшное, тяжелое время! Мы все живем слухами, предположениями, надеждами — и воспоминаниями. Нет ничего определенного, постоянного, все сбились с толку, у всех в голове какая-то каша. В сущности, никто не знает, чего он хочет, и боится того, чего хочет ближний. В Петрограде — затишье, но настроение взвинченное — пахнет кровью. Грязь в городе неописуемая. Сутолок, безпорядок, анархия. Словом, революция… Наступление началось — но какое! Потери огромные, и почти сплошь офицерами и вольноопределяющимся. Подсчитано, что за всю войну офицеров убито 60%, а солдат — меньше 40%. Читать далее
Что такое русское революционное большинство? Кто против — тот враг народа. Я против революции, но не враг народа, и потому я голосую за революцию, в надежде, что это не серьезно, что это не дело и потом как-нибудь отпадет.
Нового личного ничего нет, а если б оно и было, его невозможно было бы почувствовать, потому что содержанием всей жизни становится всемирная Революция, во главе которой стоит Россия. Мы так молоды, что в несколько месяцев можем совершенно поправиться от 300-летней болезни. Читать далее