Троцкий, как я слышал, очень раздражен на меня за то, что я не ответил на его ноту. Когда я послал консула Будгауза за получением необходимого разрешения на возвращение на родину некоторых из наших подданных, он сказал, что решено не позволять ни одному британскому подданному выехать из России до тех пор, пока не будет удовлетворительно разрешен вопрос о двух интернированных русских. Он прибавил, что Чичерин — его личный друг и что он в особенности озабочен его освобождением, потому что предполагает назначить его дипломатическим представителем в одну из столиц союзных государств.
В случае если наше правительство откажется освободить его, он угрожал арестовать некоторых британских подданных, известных ему контрреволюционеров. Около девяти с половиной часов в тот же вечер ко мне зашел генерал Ниссель, французский военный представитель. По его словам, Троцкий сказал одному французскому офицеру, социалисту, находящемуся в тесном контакте с большевиками, что он питает особую неприязнь ко мне не только потому, что я восстанавливаю свое правительство против него, но и потому, что я все время после свержения последнего правительства не только нахожусь в постоянном контакте с Калединым и Комитетом общественного спасения, но и снабжаю последний средствами.
Поэтому он думал арестовать меня, и если бы это повело к разрыву отношений между двумя нашими правительствами, то он задержал бы некоторое количество британских подданных в качестве заложников. Генерал Ниссель не думает, чтобы Троцкий осмелился арестовать меня в посольстве, но так как он знает, что я имею привычку ежедневно гулять пешком, то он может арестовать меня на улице. Чтобы утешить меня, генерал прибавил, что согласно наведенным им справкам, он думает, что наиболее удобными камерами в крепости являются номера от 30 до 36, и что если случится худшее, то я должен иметь это в виду.
Я не принял чересчур всерьез угрозу Троцкого и продолжал свои обычные прогулки без всяких неприятных последствий. Только однажды, когда я повернул в боковую улицу от набережной, я чуть не попал в центр сражения, которое происходило на другом конце. К счастью, я был во-время остановлен одной нашей приятельницей, княгиней Марией Трубецкой, которая случайно попалась мне навстречу. Она уверила меня, что спасла мою жизнь, и пожелала непременно проводить меня до самого посольства, так как никто не нападает на меня — говорила она — если я буду с дамой.
Мороз усилился, и день простоял ясный. У стрелков было брожение из-за неполучения суточных за три месяца из Петрограда, быстро приведенное к концу временным позаимствованием нужной суммы в банке. Днём работал с дровами.
Первый снег. Утром, когда я возвращался в Берн, первый снег падал на Бернские Альпы. Первый снег четвертой зимы войны! Я встретил первый снег первой зимы в лесах Спалы, за ними последовали снежные бури в Карпатских горах, бесконечные ледяные снежный поля Стыри и Волыни. А теперь, через четыре года, те же самые люди, старые и молодые, в разных влажных блиндажах, а мы сидим тут, занимаемся политикой и не видим этому конца. Бессилие горше покоя, но как часто оно забывается в ленивой деловитости.
Закрытие всех петроградских газет
Вчера по распоряжению военно революционного комитета закрыты все газеты вплоть до «Рабочей газеты» за напечатание воззвания Временного правительства. Разрешено выходить только «Делу Народа» и «Новой Жизни», которые напечатали воззвание от «бывшего» Временного Правительства. Во все редакции явились отряды и подвергли задержанию всех находившихся в редакциях лиц, которые были потом распущены.
Торжество большевиков сопровождалось половецким набегом на свободу печатного слова. Это вполне естественно и закономерно. Изумляться этому явлению могут лишь те, кто принимал большевиков за апостолов свободы и социальной справедливости. Но вольно же было принимать за рыцарей свободы принципиальных погромщиков и насильников. Партия народной свободы, к которой я принадлежу, никогда не обманывалась на этот счет и предостерегала усиленно и настойчиво русское общество относительно истинной природы большевизма. Почему большевизм не совместим со свободой печати? Читать далее
Со скорым выехал на Петроград. Отлично доехали до Орши. Подъезжая к этой узловой станции, где нам предстояло пересесть на петроградский из Могилева поезд, мы обратили внимание на царившее на станционной платформе необычное оживление. Выйдя из вагона, я узнал от начальника станции, что несколько минут перед тем мимо Орши по направлению к Могилеву прошел специальный поезд с новым Верховным главнокомандующим Крыленкосоветский военачальник и чинами его штаба и два броневых поезда с войсками, что все пути заняты и неизвестно, придет ли вообще в этот день скорый поезд Киев – Петроград, т. к. он задержан в Могилеве. Читать далее
Могилевский гарнизон восстал, захватил город, арестовал Духонина и армейский комитет и с победными красными знаменами вышел навстречу новому верховному главнокомандующему. На следующее утро Крыленкосоветский военачальник прибыл в Могилев и застал ревущую, беснующуюся толпу у вагона, в котором содержался арестованный Духонин. Крыленко произнес речь, в которой умолял солдат не трогать Духонина, поскольку его следовало увезти в Петроград, где он должен был предстать перед судом революционного трибунала. Когда он кончил, Духонин неожиданно появился у окна вагона, как бы собираясь тоже обратиться к толпе. Народ с диким воплем кинулся к вагону, вытащил старого генерала и тут же, на платформе, растерзал его.
Ты всегда таинственный и новый,
Я тебе послушней с каждым днем.
Но любовь твоя, о друг суровый,
Испытание железом и огнем.
Читать далее
Начались в Москве выборы в Учредительное собрание. Подал свой голос за № 1, т. е. за кадетов, и от души желал бы им победить большевиков в этой бескровной войне. В общем, нельзя надеяться на преобладание кадетов в Учредительном собрании. Солдаты ломят влево напропалую. Войска могилевской Ставки было ощетинились против Крыленки, не пускали его в Ставку, но по последним известиям — Духонин оттуда уехал и она, все-таки, перейдет к большевикам. Все эти наши «спасители», и КорниловГенерал, Верховный главнокомандующий, и Каледин, и АлексеевНачальник штаба Верховного главнокомандующего, с 24 марта 1917 года - Верховный главнокомандующий, и Духонин, храбры только соло, а нет чтобы сплотить вокруг себя многочисленную силу. Кажется, все они съехались в Новочеркасск, но это ЛенинаЛидер партии большевиков, ТроцкогоПредседатель Петроградского совета и Крыленкосоветский военачальник нисколько не пугает, и они уже командировали туда матросов и прочие «красоты русской революции», в лучшем виде расстреляют казаков или поднимут их против своих атаманов.
С утра начали говорить о социализме и впервые так разнервничались и взволновались, что я проплакала целый час, а Сережа не мог работать. К вечеру пришли в себя, бродили, обнявшись, по балкону, говорили о живописи, пока не пришел барон Штакельберг и сидел вечер.
Какое бы то ни было выборное учреждение или собрание представителей может считаться истинно демократическим и действительно представляющим волю народа только при условии признания и применения права отзыва избирателями своих выборных. Это основное, принципиальное положение истинного демократизма, относясь ко всем без исключения собраниям представителей, относится также и к Учредительному собранию. Читать далее
Встретил бывшего лакея Петра Алексеевича.
— Посмотрите! — (и протягивает мне газетный листок). Идет тихо, голова слегка трясется. (Мне его так жалко.) Беру из рук его листок. Огромными буквами: «Тень Александра II в Зимнем Дворце». Качает головой. Верит. Шепчет: «Что будет? Что будет?»