1917. Свободная история. 19 ноября

Без вымысла

Проект 1917 — это события, произошедшие сто лет назад и описанные их участниками. Только дневники, письма, воспоминания, газеты и другие документы.
Проект начинается 14 ноября 1916 и заканчивается 18 января 1918.

Петроград

Разруха, безвластие, полный бойкот большевиков указывают, что они не долговечны, но что затем последует, Бог один знает. Большевиков никто не хочет, все от них отворачиваются, работать с ними никто не хочет. Чувствуется приближение нового переворота: устранение большевиков и новой чьей-то власти. Да они и сами себе надоели, надо думать. Вот уж из центрального их Комитета ушло 10–12 министров и членов (Каменев, Зиновьев, Милютинбольшевик, член Военно-революционного комитета и др.).

, и еще

27 Мне нравится

21 Комментировать

Москва, Большой Знаменский пер., 4

Разговоров много; некоторые переоценивают, некоторые недооценивают положение; одни дают ему сроку месяцы, другие недели; я не разделяю оптимистических настроений и думаю, что нам предстоит полоса очень тяжелых испытаний, перед которыми бледнеют прошедшие три года. Читать далее

Петроград, ул. Казанская, 7

Работницы еще почти не участвуют активно в Советах. Но с первых же дней существования Советской власти работницы сумели внести в работу Советов живое творчество по вопросу об облегчении женщинам бремени материнства.

, и еще

21 Мне нравится

6 Комментировать

Елена Цветковская

Москва

Я жив и все мы живы, хотя эту истекшую неделю ежеминутно могли быть расстреляны или, по крайней мере, застрелены. Стрельба была чудовищной, бессмысленной и непрерывной. Я не в силах ничего говорить, да и что говорить? Все очевидно. Я читаю «Историю России» Сергея Соловьева, прочел о начальных временах Руси, о Стеньке Разине, о Смутном времени, о начале царствования Петра — русские всегда были одинаковы, и подлость — их родной воздух. Читать далее

, и еще

5 Мне нравится

15 Комментировать

Петроград, Дворцовая набережная д. 4, Британское посольство

В рядах большевиков произошел серьезный раскол, и восемь из четырнадцати комиссаров подали в отставку в знак протеста против произвола, проявляющегося в подавлении свободы печати и проч. Правительство находится в настоящее время в руках небольшой клики экстремистов, которые хотят навязать свою волю стране террористическими методами. Читать далее

Замечаются признаки растущего недовольства вследствие затяжки кризиса как среди войск, так и среди рабочих, и некоторые фабрики послали делегатов в Смольный институт к большевикам с заявлением, что они должны придти к соглашению с другими социалистическими организациями. Некоторые из них говорили без обиняков, резко, что Ленин и Троцкий, подобно Керенскому, хотят только спать в постели Николая. Сначала существовала надежда, что отход столь многих большевистских лидеров приведет более умеренных членов этой партии к соглашению с представителями других социалистических групп и что будет организовано правительство, из которого Ленин и Троцкий будут исключены. Эта надежда не осуществилась, и в настоящее время экстремисты употребляют большие усилия, чтобы завербовать на свою сторону левое крыло социалистов-революционеров и побудить отколовшихся членов своей партии вернуться. Если им это удастся, то они укрепят свое положение на время. Но если мир, который они обещали, будет отложен надолго и если подвоз хлеба, с каждым днем уменьшающийся, прекратится, то массы могут восстать и свергнуть их. За исключением военного министерства, большая часть государственных служащих еще продолжает забастовку.

, и еще

11 Мне нравится

26 Комментировать

Рекомендуемое Все

Тест

Получи свой портрет кисти великого художника

Игра

Восстание началось. Ваша цель – захватить власть

Тест

Киса, Лалака и другие интимные прозвища звезд

Инфографика

Гид по Романовым

Тест

Большевик или кадет. Кто ты в 2017?

Игра

Большевики рвутся к власти. Попробуй им помешать

Трансляция

Судьбы героев 1917

Игра

Получи новогоднюю открытку из 1917 года

Игра

Задай вопрос Распутину

Трансляция

Революция совершилась. Как это было

Тест

Как критиковать «Бубновый валет»

Карта королевских династий Европы

Петроград

Товарищам Каменевубольшевик, Зиновьевубольшевик, Рязанову и Ларину

Центральный Комитет уже предъявил однажды ультиматум виднейшим представителям вашей политики (Каменеву и Зиновьеву), требуя полного подчинения решениям ЦК и его линии, полного отказа от саботажа его работы и от дезорганизаторской деятельности.
Уходя из ЦК, но оставаясь в партии, представители вашей политики взяли на себя тем самым обязательство подчиняться постановлениям ЦК. Между тем вы, не ограничиваясь критикой внутри партии, вносите колебания в ряды борцов незаконченного еще восстания и продолжаете, нарушая партийную дисциплину, срывать вне рамок нашей партии, в Советах, в муниципальных учреждениях, в профессиональных союзах и т. п., решения ЦК и тормозить его работу. Читать далее

, и еще

16 Мне нравится

22 Комментировать

Петроград, 13-я линия Васильевского острова, 20

Моя чиновница-монархистка швырнула избирательные списки и сказала: «Я за царя!»

Шатия развела костер (в ранней очереди) и горящими стружками бросала в стоящих в очереди женщин. Они кинулись на шатию — безобразную, страшную...

, и еще

8 Мне нравится

5 Комментировать

Петроград, Сергиевская ул., 83

Я кончу, видно, свою запись в аду. Впрочем — ад был в Москве, у нас еще предадье, т.е. не лупят нас из тяжелых орудий и не душат в домах. Московские зверства не преувеличены — преуменьшены. Читать далее

Очень странно то, что я сейчас скажу. Но… мне СКУЧНО писать. Да, среди красного тумана, среди этих омерзительных и небывалых ужасов, на дне этого бессмыслия — скука. Вихрь событий и — неподвижность. Все рушится, летит к черту и — нет жизни. Нет того, что делает жизнь: элемента борьбы. В человеческой жизни всегда присутствует элемент волевой борьбы; его сейчас почти нет. Его так мало в центре событий, что они точно сами делаются, хотя и посредством людей. И пахнут мертвечиной. Даже в землетрясении, в гибели и несчастии совсем внешнем больше жизни и больше смысла, чем в самой гуще ныне происходящего, — только начинающего свой круг, быть может. Зачем, к чему теперь какие-то человеческие смыслы, мысли и слова, когда стреляют вполне бессмысленные пушки, когда все делается посредством «как бы» людей и уже не людей? Страшен автомат — машина в подобии человека. Не страшнее ли человек — в полном подобии машины, т.е. без смысла и без воли?

Это война, только в последнем ее, небывалом, идеальном пределе: обнаженная от всего, голая, последняя. Как если бы пушки сами застреляли, слепые, не знающие куда и зачем. И человеку в этой «войне машин» было бы — сверх всех представимых чувств — еще СКУЧНО.

Я буду, конечно, писать… Так, потому что я летописец. Потому что я дышу, сплю, ем… Но я не живу.

Завтра предполагается ограбление большевиками Государственного банка. За отказом служащих допустить это ограбление на виду — большевики сменили полк. Ограбят завтра при помощи этой новой стражи.

Видела жену Коновалова, жену Третьякова. Союзные посольства дали знать в Смольный, что если будут допущены насилия над министрами — они порывают все связи с Россией. Что еще они могут сделать? Третьякова предлагает путь подкупа (в виде залога; да этим, видно, и кончится). Они выйти согласятся лишь вместе.

У X. был ГорькийПисатель, издатель. Он производит страшное впечатление. Темный весь, черный, «некочной». Говорит — будто глухо лает. Бедной Коноваловой при нем было очень тяжело. (Она — милая француженка, виноватая перед Горьким лишь в том разве, что ее муж «буржуй и кадет»). И вообще получалась какая-то каменная атмосфера. Он от всяких хлопот за министров начисто отказывается.

— Я… органически… не могу… говорить с этими… мерзавцами. С Лениным и Троцким.

Только что упоминал о Луначарском (сотрудник «Н. Жизни», а Ленин — когда-то совсем его «товарищ») — я и возражаю, что поговорите, мол, тогда с Луначарским… Ничего. Только все о своей статье, которую уж он «написал»… для «Нов. Жизни»… для завтрашнего №… Да черт в статьях! X. пошел провожать Коновалову, тяжесть сгустилась. Дима хотел уйти… Тогда уж я прямо к Горькому: никакие, говорю, статьи в «Нов. Жиз.» не отделят вас от большевиков, «мерзавцев», по вашим словам; вам надо уйти из этой компании. И, помимо всей «тени» в чьих-нибудь глазах, падающей от близости к большевикам, — что сам он, спрашиваю, сам-то перед собой? Что говорит его собственная совесть?

Он встал, что-то глухо пролаял:

— А если… уйти… с кем быть?

Дмитрий живо возразил:

— Если нечего есть — есть ли все-таки человеческое мясо?

#Это гражданская война

, и еще

32 Мне нравится

15 Комментировать

Рекомендуемые герои Все