Александр Пушкин, родоначальник русской литературы, — княжеской крови, Лев Толстой — отпрыск старинной графской фамилии, Тургенев — помещик, Достоевский — сын чиновника, но все, все они — дворяне. Ибо в XIX веке литература, искусство, все виды творчества в пределах Российской империи принадлежат дворянству, как и другие привилегии, как земля и усадьбы, реки и недра, леса и пашни и даже живые люди — крепостные крестьяне, которые потом своим возделывают их. Вся власть, все богатства, почести, знания, все духовные ценности отданы сотне дворянских родов, десяти тысячам людей из многомиллионного населения. Они одни в глазах мира представляют Россию, ее изобилие, ее нацию, ее могущество, ее дух.
Сотня родов, десять тысяч людей. Но под этим тонким поверхностным слоем живут и трудятся необъятные, неоглядные миллионные массы, неосознанная исполинская сила — русский народ. Рассыпанный миллионами крупиц по огромным просторам России, он миллионами рук день и ночь умножает богатства гигантской страны. Он корчует пни, мостит дороги, давит виноград, добывает руду в забоях. Он сеет и жнет на черной, напоенной снегом земле, сражается в войнах, затеянных царем, он служит, служит и служит своим владыкам, как и все народы Европы тех времен, самоотверженным, подневольным трудом. Но одно отличает русский народ от других братских народов: он еще нем, у него нет своего голоса. Давно уже другие народы выслали вестников из своей среды — писателей, ораторов и ученых, но миллионы русских людей все еще не могут изъявлять свои желания печатным словом, не имеют права излагать свои мысли, когда решаются судьбы страны, им нечем выразить, нечем высказать свою большую и мятежную душу. Этот таинственный, необъятный, как океан, народ, обуреваемый страстями, но безгласный, могучий, но бесправный, глухо, подспудно живет и трудится на русской земле — душа, лишенная языка, бытие, лишенное осознанного смысла. За всех молчальников неизменно говорят их господа, дворяне, власть имущие. Вплоть до XX столетия мы узнавали о русском народе, только внимая голосу его дворянских писателей — Пушкина, Толстого, Тургенева и Достоевского.
Сегодня утром проснулся очень рано. Долго не вставал: было так уютно и грустно смотреть в пылающую печь. Чай пил долго, раздумчиво, не отрываясь от окна, за которым кружил крупный пушистый снег. Потом курил трубку, смотрел, как синею спиралью подымался дым и таял под потолком. Листал присланные книги, Тагора и Розанова, Софокла и Стриндберга. Перелистав, отложил все на полку. Читать не хотелось. В туманной и словно чем-то оглушенной душе тупо ныла разбитая надежда на скорый мир.
Утром лекции в Академии о монгольском завоевании. Студентов значительно больше. Однако на практических занятиях из пяти авторов семестрового сочинения «О причинах возвышения Москвы» не оказалось в аудитории ни одного.
Ясно, холодов теперь больших нет.
Петроград терпит недостаток в хлебе и дровах, народ страдает. Сегодня утром у булочной на Литейном я был поражен злым выражением, которое я читал на лицах всех бедных людей, стоявших в хвосте, из которых большинство провело там всю ночь. ПокровскийМинистр иностранных дел, с которым я говорил об этом, не скрыл от меня своего беспокойства. Но что делать? Железнодорожный кризис действительно ухудшился. Сильные морозы, которые держатся во всей России (-43°RГрадус Реомюра (°R) — единица измерения температуры, в которой температуры замерзания и кипения воды приняты за 0 и 80 градусов соответственно. Предложен в 1730 году французским ученым Реомюром. -43°R = -53,7°С.), вывели из строя вследствие того, что полопались трубы паровиков, более тысячи двухсот локомотивов, а запасных труб вследствие забастовок не хватает. Кроме того, в последние недели выпал исключительно обильный снег, а в деревнях нет рабочих для очистки путей. В результате 5700 вагонов в настоящее время застряли.
Вчера я выступал с довольно большой речью в соединенном заседании военно-морской и сельскохозяйственной комиссии. Пощипал РодичеваЧлен IV Государственной думы, кадет и одного хохла. Родичев как умный человек не отвечал, а два хохла пытались напасть на меня. Сегодня положительно говорили об уходе Добровольского и ПротопоповаМинистр внутренних дел, националист-консерватор, и тогда, значит, укрепятся шансы на прочность Думы.
В два часа поехала в Александровский дворец на прием. Государь отбывает завтра. Я собиралась его провожать, но императрица сказала, что это не нужно, и привела его сама со мной проститься. Очень мило и любезно. Мне показалось, что государь похудел и постарел.
Мне скверно потому, главным образом, что страшно надоело все, хотелось бы наконец жить, а не существовать, и заняться делом... Писать трудно, потому что кругом орет человек 20, прибивают брезент, играют в шахматы, говорят по телефону, топят печку, играют на мандолине — и все это одновременно (а время дня — «рабочее»!).
Было столько блеска, столько роскоши, но все мне казалось ненастоящим и вымученным. АликиРоссийская императрица, жена Николая II совсем выбилась из сил и едва не упала в обморок на балу. Наблюдая все эти праздничные иллюминации, присутствуя на одном бале за другим, я испытывала странное чувство, что, хотя мы веселились так же, как делали это столетиями, возникают какие-то новые, ужасные условия жизни. И это происходит благодаря силам, которые нам не подвластны.
Погулял полчаса. Погода была холодная и ветреная, шёл снег. Принял Беляева, ПокровскогоМинистр иностранных дел, Щегловитова. Посидел наверху у ОльгиСтаршая дочь Николая II и АлексеяНаследник российского престола, которому лучше. Погулял с ТатьянойВторая дочь Николая II. В 4 ч. принял Танеева, в 6 час. Стаховича и в 9.45 ПротопоповаМинистр внутренних дел, националист-консерватор.
КлюевПоэт — поэт в армяке (не без таланта), давно путавшийся с БлокомПоэт, потом валандавшийся даже в кабаре «Бродячей Собаки» (там он ходил в пиджачной паре), но с войны особенно вверзившийся в «пейзанизм». Жирная, лоснящаяся физиономия. Рот круглый, трубкой. ХлыстХлысты — секта, экстатическая разновидность духовных христиан, возникшая в середине XVII века среди православных. Известны обрядом радения. В России имеются небольшие общины хлыстов в Тамбовской, Самарской и Оренбургской областях, на Северном Кавказе.. За ним ходит «архангел» в валенках.
Бедная Россия! Да опомнись же!
Сейчас от Мережковских. Не могу забыть их собачьи голодные лица. Чаепитие. Стали спрашивать обо мне и, конечно, о моих делах. Меня изумило: что за такой внезапный ко мне интерес? Я заговорил о «Ниве«Нива» — популярный русский еженедельный журнал середины XIX — начала XX века с приложениями.». Они встрепенулись. Выслушали «Крокодила» с большим вниманием. ГиппиусПоэтесса похвалила первую часть за то, что она глупая, «вторая с планом, не так первобытна». Вошел МережковскийПоэт, драматург, литературный критик, один из основателей символизма и тоже о «Ниве». Читать далее
В Думе настроение подавленное, атмосфера тяжелая. Произносятся страстные речи, но Вы их не можете читать: их не печатают. Вчера я беседовал с власть имущими относительно угля и получил самые неутешительные сведения на ближайшее будущее. Спешат подвезти уголь на заводы, работающие на оборону и останавливающиеся из-за недостатка топлива. В ведомствах теперь настроение совсем другое. От подчиненных трудно узнать что-либо.
4 февраля я слег с чрезвычайно болезненным и опасным для глаз заболеванием (ревматоидным иритом). Поскольку я наконец поправился, я немедленно вернусь к работе над своим новым романом, «Улиссом».