Совсем тихо — по площади только что прошли похороны — говорят, банки будут открыты — выстрелов не слышно — солдат мало, и кажется, что люди спешат по своим делам. Можно отметить, что мотив войны до сих пор во всех этих переживаниях наружно не высказывался — ответ офицеров из собрания Армии и Флота упоминает о войне, да помнится, что Родзянко в каком-то воззвании коснулся войны, но одновременно можно проанализировать, что война явилась тем сдерживающим стимулом, вследствие которого переворот совершился с такой чистотой и феерической быстротой. Центральный человек в Думе — А. Гучков. Проявляется уже с достаточной резкостью конфликт между Думой и Советом рабочих депутатов. Последний издал приказ № 1, обращенный к рабочим и солдатам, не подчиняться распоряжениям Думы, посколько таковые противоречат постановлениям Совета. Демократическая республика в России — можно себе представить, что это была бы за штука, — узаконенный грабеж для начала, анархия как продолжение и позыв к твердой власти как конец этого не нового эксперимента. Ими, между прочим, выставляется лозунг прекращения войны. Покровский сегодня по телефону торговался с Милюковым о времени своего отбытия из Министерства — был разговор о квартире, о деньгах — мелкие штрихи, которые рисуют мелкого человека, — о нем в Министерстве отзываются с симпатией, но признают, что он не был на своем месте и, конечно, никогда не был настоящим государственным человеком.
Центр тяжести — борьба Думского комитета с Советом рабочих депутатов. Все остальные вопросы не существуют, вопрос только один, договорятся ли интеллигентные, буржуазные, умеренные — называйте их как хотите — элементы Думы с рабочими, упорно гнущими свою линию. По последним сведениям, неоспоримость коих подтверждает лежащая передо мной газета «Известия» № 6, такое соглашение состоялось, и новое правительство под председательством кн. Львова сформировано. Все это время, все с левыми течениями — результат борьбы этой объявился наконец сегодня, но это еще не значит, что завтра или послезавтра не нужно будет все вновь перерешать — очевидно, соглашение достигнуто с такими трудностями и слажено с такой искусственностью, что достаточно небольшого усилия, чьей-либо злой воли, чтоб вся постройка распалась.
Теперь необходимо, чтоб избегнуть красного террора, от мысли какового ширились у всех глаза при разговоре, круто расправляться с этими более или менее автономными рабочими комитетами. Раз власть организована, она должна себя оправдать — это единственное спасение Петрограда. Новое правительство объявит себя диктаторским или вроде этого и автономным, потому что от государя нет ни звука, ни жеста, несмотря на желания телеграфные Думы войти с ним в контакт. Он в Пскове или около Пскова et ne donne pas signe de vie и не подает признаков жизни — это просто-напросто глупо и достойно только презрения, нужно хотя бы стараться быть на высоте положения. Говорят, что генерал Иванов направился было в Петроград во главе георгиевской роты — останавливал по дороге все поезда, высаживал и ругал, а может быть, и бил всех воинских чинов и забирал их с собой — это шествие продолжалось до станции Дно — и что затем сделалось с генералом — неизвестно — революцию он не остановил и положение государя не спас. С фронта пришли первые известия — немцы прорвали наш фронт между Двинском и Ригой. Существуют два мнения: одни уверяют, что это известие усилит пораженческое течение среди рабочих, другие, и с ними я, думают, что усиление внешней опасности даст возможность скорее разрешить благополучно внутренние вопросы и скорее всех объединить; во всяком случае, наступление немцев — это новый козырь в руках Думы, которая не замедлит и сама, и при посредстве возрожденной и свободной прессы загнать в клетку социал-демократического зверя. Доводы за продолжение войны, несомненно, сильнее, нежели доводы за прекращение столь несвоевременной войны.
Между прочим, в листке рабочих напечатано, что в Берлине третий день идет кровавая революция — это очевидная ложь, но как удобно будет теперь восклицать — пролетарии всех стран соединяются и освобождаются от тиранов. — Достоверно. — Английский, французский и итальянский послы после совещания послали своим правительствам телеграммы, просящие вызвать со стороны рабочих организаций в этих странах обращение к русским рабочим с советами и просьбами патриотизма и умеренности в настоящий критический момент, от которого зависит свобода всей Европы. Пока все идет так хорошо, что не хочется верить, что так будет до конца. Сегодня по всему городу усиленно говорили о том, что государь отрекся от престола в пользу своего сына (который очень болен). Это, по-видимому, не факт, а только желание и даже обязательство, которое принял на себя думский исполнительный комитет перед Советом рабочих депутатов, чтоб сломить их сопротивление.
Сейчас у восставшего Питера нет противника.
Все мои мысли с тобой в эти незабываемые дни счастья, которые переживает наша дорогая освобожденная Россия. Телеграфируйте ваши новости.
Очень интересное время. Я знал, что поздно или рано оно наступит, но не знал, что это случится так быстро. Всю страну охватило радостное безумие, люди машут красными флагами и поют «Марсельезу». Это превосходит мои самые безумные мечты, я с трудом верю, что все происходит на самом деле. После двух с половиной лет нравственных страданий и темноты я наконец увидел свет. Да здравствует Русская Революция, показавшая миру путь к свободе. Пусть Германия и Англия пойдут по ее пятам.
С 9,5 ч. утра до 1,5 ч. дня читал «Русск. Ведом.», «Русск. Слово», «Утро России», «Раннее Утро», «Моск. Лист.». Кажется, что это было самое интересное чтение за все мои 48 лет. В газете «Утро России» замечательные стихи БальмонтаПоэт.
Душа всегда желает чуда,
и чудо первое — свобода,
а радость лучшая — весна.
Весною нам любовь дана,
ей зачарована природа,
а воля к нам идёт оттуда,
где первородна глубина: —
из сердца русского народа.
Читать далее
Настали дни великой свободы в России, и ярко-красные лучи коснулись многих сторон женской жизни. Красный цвет, которого так боялись, считали кричащим, занял прочное положение в туалете русской женщины. Читать далее
В безвыходные минуты мы всегда склонны принимать новое за светлое.
Я все время прислушиваюсь к шуму на улице. В особенности становится жутко, когда мимо проезжает грузовик, мне все кажется, что вот-вот он остановится около нашего дома, а это значило: обыски, аресты, а может быть, и хуже…
Днём позвонил, вдруг, папа, и сказал, что папу и начальника движения арестовали, и, что их поведут в городскую Думу спросить, хорошо ли они будут служить новому правительству и т. д. Услышав это, мама начала беспокоиться. Папа пришёл в 5½ часов; папа был в штатском пальто, которое дал ему конторщик, потому, что папа не хотел идти в форме по улицам. Когда папа пришёл, то казался совсем спокойным, но мама потом сказала, что, когда папа рассказывал это маме, то папа дрожал от волнения. Бедный папусенька!
В Кронштадте и на судах матросы избивают и расстреливают офицеров. В Гельсингфорс и Кронштадт посылаются делегаты от Петроградского Совета, чтобы приостановить резню офицеров. Войска генерала ИвановаГенерал-адъютант при императоре присоединились к восставшим и возвращаются на фронт.
Начальник станции прибегает ко мне и говорит, что его вытребовал командир 1-го Гвардейского сводного стрелкового полка Ресин и говорит, что весь его батальон и тяжелый дивизион идут на станцию. Я решил уехать. Было три часа ночи, и выходило, как будто удираю. Читать далее
Это дворцовый переворот, инспирированный английскими и французскими дипломатами для того, чтобы помешать царю заключить мир с Германией, это не революция народа, жаждущего мира и прав для себя.
Я боюсь, что АликиРоссийская императрица, жена Николая II является причиной всего этого.
Утром государыня вошла в спальню великих княжон. На Ней, что называется, лица не было. Я бросилась к Ней, чтобы узнать, что случилось, и Ее Величество взволнованно прошептала:
— Лили, войска дезертировали! Мои моряки — Мои собственные моряки. Поверить не могу.