Кому нужен Предпарламент?
Первое заседание Временного Совета Российской республики в общем прошло гладко, но вместе с тем и достаточно бесцветно. Ни очередная речь Керенского, ни цветная речь избранного председателя Совета Авксентьева не дают оснований судить о направлении, которое могут принять работы нового учреждения. Пока же мы имеем лишь один достаточно яркий эпизод, которым ознаменовалось первое заседание Совета и который, может быть, имеет показательное значение для суждения о характере будущих работ;
Таким эпизодом является выступление большевиков и их демонстративный уход из Совета, мотивированный в небольшой, но крайне резкой речи Троцкого. В этой речи были все обычные большевистские атрибуты. Тут фигурировал и «явные и тайные корниловцы», играющие руководящую роль, и буржуазные классы, поставившие себе целью «сорвать Учредительное Собрание», и «цензовые классы», провоцирующие крестьянское восстание, и «союзные империалисты», по указаниям которых продолжается война, и подготовка сдачи Петрограда Временным правительством, которым предается эпитет «правительство народной измены», и так далее. Тут был, один словом, подобран букет кричащих обвинений, наиболее слабого из которых было бы достаточно для низвержения Временного правительства, если бы хоть одно из них было бы сколько-нибудь обосновано. Но о подобном обосновании лидер большевиков не заботился, и злостные клеветнические выпады против Временного правительства были ему нужны лишь для того, чтобы заявить, что большевики не хотят иметь ничего общего с Советом.
Большевики ушли из Временного Совета. По существу, подобное решение можно только поприветствовать так как оно увеличивает шансы на то, что Временный Совет уделит главное внимание спокойной деловой работе и не превратится в нудную и никому не нужную говорильню, какими стали многие собрания, где большевики распускают цветы своего демагогического красноречия.
Разрыв с большевиками и энергичная борьба с ними представляют главнейшую из очередных задач нашей внутренней жизни, и Временному Совету будет трудно избежать ее даже в том случае, если бы он хотел уклониться от ее разрешения. Как в самом деле бороться с анархией, не порывая с большевиками самым решительным образом? Как восстанавливать боевой дух армии, не выступая столь же решительным образом против безответственной агитации большевиков? И от того, насколько социалистическая часть Временного Совета сумеет отмежеваться от большевиков, будет зависеть и то, сможет ли Совет сыграть какую-нибудь роль в деле оздоровления страны. Его задачи трудны. Но первым шагом к их решению должно быть точное определение того, с кем можно идти по одной дороге и с кем пути резко расходятся. С большевиками русской революции не по дороге.
Теперь всюду и все говорят о революции как о пропащем деле и не считают это даже революцией.
— Неделю, — скажут,— была революция или так до похорон, а потом это вовсе не революция.
Заседание в Музее в связи с эвакуацией. Сейчас начинается в этом смысле волнение. В сущности, больше боятся большевиков, чем немцев.
Я начал постепенно готовиться к концерту, который устраивал мне антрепренер курзала. В промежутках я работал над второй частью сонаты (сочинял ее по Andante из старой симфонии) и над «Семеро их». Мысли одно время вращались вокруг Нины МещерскойНина Мещерская — дочь банкира Алексея Мещерского, в которую был влюблен Сергей Прокофьев., и поводы были к тому следующие: у Рузского кто-то сказал, что такую-то дачу сняли Мещерские. Мещерских много, но это наводило на мысли. Читать далее
ЦК признает, что как международное положение русской революции (восстание во флоте в Германии как крайнее проявление нарастания во всей Европе всемирной социалистической революции, затем угроза мира империалистов с целью удушения революции в России), — так и военное положение (несомненное решение русской буржуазии и Керенского с К° сдать Питер немцам), — так и приобретение большинства пролетарской партией в Советах, — все это в связи с крестьянским восстанием и с поворотом народного доверия к нашей партии (выборы в Москве), наконец, явное подготовление второй корниловщины (вывод войск из Питера, подвоз к Питеру казаков, окружение Минска казаками и пр.), — все это ставит на очередь дня вооруженное восстание.
Ильич принимал участие в заседании ЦК на квартире Сухановой, где была принята резолюция о вооруженном восстании. Десять человек, членов ЦК (ЛенинЛидер партии большевиков, СвердловРеволюционер, СталинРеволюционер, ДзержинскийРеволюционер, член ЦК РСДРП с 1907 года, ТроцкийПредседатель Петроградского совета, Урицкий, Коллонтайбольшевичка, БубновБольшевик, член Военно-революционного комитета, Сокольников, Ломов), голосовали за вооруженное восстание. Зиновьевбольшевик и Каменевбольшевик — против.
Вокруг обеденного стола с зажженной висячей лампой — члены ЦК. Но возле меня за столом какой-то незнакомый седоватый старичок. Отодвигаюсь и поглядываю искоса. И вдруг в глазах незнакомца незабываемая, умная, лукаво-насмешливая улыбка.
— Не узнали? Вот это хорошо!
— Владимир Ильич?!
Сердце полно безмерной радостью. Ленин — с нами. После вынужденного подполья, и скрывания от ищеек Керенского, после долгого перерыва в участии на заседаниях ЦК он снова среди нас.
Состоялось заседание ЦК. Тщательно конспирируясь, на заседание пришел Ленин. Заседание началось докладом Свердлова о положении на Северном и Западном фронтах. Свердлов сообщил о том, что Минск технически к восстанию уже готов и может оказать Питеру помощь, выслав революционный корпус. Затем выступил Ленин. Он сделал доклад о текущем моменте. Ленин указал на то, что восстание должно начаться в самое ближайшее время. Нельзя больше ждать, настаивал Ленин, иначе мы сами даем возможность буржуазии сорганизоваться для отпора нам.
В Центральном комитете большевистской партии вопрос о восстании уже обсуждался. Комитет заседал всю ночь 23 октября. Здесь был представлен весь интеллектуальный цвет партии, все ее вожди, а также делегаты от петроградских рабочих и гарнизона. Из интеллигентов за восстание стояли только Ленин и Троцкий. Даже военные были против. Состоялось голосование. Восстание было отвергнуто! Читать далее
Просьба Николая РомановаРоссийский император
Начальником охраны семьи бывшего царя в Тобольске сообщается, что ввиду наступления холодов в Сибири необходимо выслать для заключенных транспорт теплых вещей и книг. Здоровье бывшего императора и его семьи, за исключением сына, теперь удовлетворительное, хотя в настроении бывшего царя произошла, по-видимому, перемена к худшему. Он старается быть один, избегая общества даже лиц свиты.
«Кубанские казаки выдвигают кандидатуру Керенскогопремьер-министр на пост… всероссийского патриарха» (газ. «Вольный Дон», № 128). «Известия Всероссийского совета приходских общин» пишут по этому поводу, что «полной уверенности в согласии на это министра-председателя не имеется. По всей вероятности, он не откажется, если это будет возможно, совместить с постом верховного главнокомандующего». Все это не из «Истории» Глупова, а из самой настоящей действительности. Читать далее
Напечатанная БурцевымПублицист, издатель записка Вл. Львова о столкновении Керенскогопремьер-министр с КорниловымГенерал, Верховный главнокомандующий содержит тягостные обвинения против Керенского. Ранее Б. поместил записку Савинкова Революционер, публицисто том же. И этот не щадит Керенского. Теперь ясно всякому, что Керенский фальшивил, Корнилов же был прав, говоря, что он явился жертвой «чудовищной провокации», вся вина в которой лежит на Некрасове Товарищ председателя IV Государственной думы, инженери Керенском.
Львов, обвиняемый Керенскимпремьер-министр в причастности к Корниловской истории, пишет в газетах, что его сам Керенский посылал к КорниловуГенерал, Верховный главнокомандующий, и вообще, многое такое, что и суд не разберет, а в особенности современный, который свои приговоры сочиняет не по своему убеждению, а под угрозой самочинных солдат, как это было в Сухомлиновском деле. Между прочим, Львов описывает первую ночь своего ареста. Поместили его в Зимнем дворце в комнате императрицы Марии ФедоровныВдова императора Александра III, мать императора Николая II и в головах постели поставили двух часовых. Рядом же, в комнате Александра Третьего, находился Керенский и пел арию из оперы, мешая Львову спать. А в это время вся Россия спала, не зная, что ей грозит «Корниловская измена». В Зимнем дворце разыгрывалась сценка для «Сатирикона» и «Бича», а вовсе не из чего-нибудь исторического.
Мы на вулкане, Анюта. Озлобление против нас колоссально растет на правом полюсе, и приверженцы его множатся. Растет страшное недовольство — и в рабочей, солдатской, крестьянской среде, оно здесь пугает меня — теперь много анархического, пугачевщинского. Читать далее