Дорогой В. А.! Не будете ли добры прислать мне брошюрку Каутского «Социальная революция», женевское издание 1902 или 1903 г. Мне, собственно, нужна вторая часть: «На другой день после социальной революции», но, кажется, по-русски обе части вместе?..
Жму руку и желаю всего наилучшего. Надя шлет привет и Вам и тов. Ольге.
Ваш Ленин
У камина, у камина
Ночи коротаю.
Все качаю и качаю
Маленького сына.
Читать далее
СандроДруг детства Николая II, муж его сестры Ксении мучает меня и постоянно говорит о необходимости моей поездки в Петербург. Но я не хочу ехать туда, так как не думаю, что я что-то смогу там сделать. Как все это мучительно!
Приехав по ветке в город, протелефонировала БаркуМинистр финансов, что я здесь, он тотчас же явился. Говорила с ним о подоходном налоге, просила его указаний, а также насчет кабелей, — сейчас это дело ликвидируется. Он советует приобрести акции, если их будут выпускать. Очень приятный и толковый. ПротопоповМинистр внутренних дел, националист-консерватор остается persona gratissimaЛат. — «желательнейшая личность»., заменил абсолютным влиянием ГригорияДруг императорской семьи: все это — одна лавочка.
Мы дома. Глубокие снега, жестокий мороз. Но по утрам в Таврическом саду небо светит розово. И розовит мертвый, круглый купол Думы. Было бы бесполезно выписывать здесь упущенную хронику. В общем — «все на своих местах». Ничего неожиданного для такой Кассандры, как я. Читать далее
Платила жалованье рабочим. Часто мне жалко весь этот рабочий люд; хочется их получше одеть, накормить, приласкать, особенно детей.
Нынче куда-то пропало уменье виртуозно врать. Только изредка вспыхнет кое-где отрадный веселый огонек этого труднейшего из искусств.
«Одесса: выяснилось, что похититель великолепных бриллиантов, украшавших оправу касперовской иконы в соборе, оказался служитель собора Загоруйко. При допросе Загоруйко заявил, будто эти бриллианты сами выпали из ризы иконы, а он нашел их и спрятал. Дома же жена украла у него бриллианты из кошелька и продала часовщику».
Во вторник учительница русского языка спрашивала басню «Волк и ягнёнок», она вызвала так: Воронцова была за автора, Шреттер за волка, а я за ягнёнка. Ягнёнку надо было говорить кротко, а я говорила громко. Когда мы кончили, то Анна Александровна (так зовут учительницу) сказала: «Аллендорф сказала хорошо, только для ягнёнка у ней чересчур громкий голос»; я с этим согласна, но почему она меня вызвала для ягнёнка? Гораздо лучше было бы, если бы я была волком. Она меня, наверное, вызвала потому, что я блондинка, а ягнёнки бывают всегда беленькими.
Дома Сережа садится за обдуманный вчера эскиз intérieur’a. Сережа сидит за мольбертом, за его спиной я любовно облокотилась на его плечо, а далее, у рояля, Ари разговаривает с Ольгой; две пары: одна на первом плане, другая в глубине комнаты. Все это Сережа пишет в зеркале. Эскиз этот навеян голландскими intérieur’ами, которыми мы так любовались в Эрмитаже. Сережа работает до трех часов ночи.
В Парижском госпитале Ванв у койки русского ефрейтора Степана В. — французская сиделка. Она рассказывает о том, что немцы сделали с ее родным городом Люневилем. Русская сестра переводит:
— ...И целый квартал сожгли. Тридцать два дома. А мужчин повели за город и расстреляли. И церковь св. Иоанна сожгли и еврейскую синагогу, и зашли к соседям, схватили старуху... Читать далее
Петроградская судебная палата только что вынесла приговор по делу об обвинении известного журналиста, литературного критика Василевского (Не буква), издателем альманаха «Стрелец» Беленсоном. Василевский написал в одной из газет критический фельетон, посвященный этому сборнику виршам Маяковского в частности. В фельетоне был упомянут и «маркер», и «бакалейный хам». Футуристы обиделись и потащили Василевского в суд. Читать далее