Керенский метался по стране, стараясь своим экстатическим красноречием сколотить Россию. Я много раз видел этого человека с лимонного цвета припухшим лицом, багровыми веками и ежиком редких сероватых волос. Он ходил стремительно, заставляя адъютантов бежать за собой. Больная рука на черной перевязи была засунута за борт помятого френча. Френч лежал складками на животе. Коричневые лакированные краги на длинных тонких ногах поскрипывали и поблескивали. От него тянуло валерьянкой, как от мнительной дамы. Этот запах, напоминавший затхлый воздух зажитых и старомодных квартир, разоблачал его.
Вскоре я понял, что Керенский был просто больным человеком с большой долей «достоевщины», актером, поверившим в свое высокое мессианское назначение и несущимся очертя голову в пропасть. Он был, по-видимому, честен в своих взвинченных убеждениях, в своей приверженности к России, этот истерик, вынесенный, как легкая стружка, на гребень первой революционной волны.
С головою на блещущем блюде
Кто-то вышел. Не я ли сама?
На груди у меня — мертвой грудою —
Целый город, сошедший с ума!
А глаза у него — как у рыбы:
Стекленеют, глядят в небосклон,
А над городом — мертвою глыбой —
Сладострастье, вечерний звон.
Метрополитэны
В техническо-транспортную комиссию съезда поступило предложение обсудить вопрос о постройке городских электрических железных дорог большой скорости, подземных или надземных, так называемых метрополитэнов. Читать далее
Все развивается по программе. Если немцы и не дойдут до Петрограда, то паника и разговоры об эвакуации идут своим чередом. Крах и гибель! На кладбище внес постоянный взнос за содержание могил.
Газет не получали и благодаря этому были спокойнее. Несмотря на тяжелые времена, шутили и смеялись. Жизнь берет свое. Так трава пробивается через самым тщательным образом уложенные могильные плиты.
Как в такое смутное время значительны и поучительны речи людей, типа «исправных, твердых мужиков». Я говорю о РябушинскомВладелец «Торгово-промышленного Товарищества П. М. Рябушинского с сыновьями», сказавшем на старообрядческом съезде в Москве замечательную речь о бесхозяйственности наших «вреправителей» (или «ревправителей»). Придет еще время, когда многие заговорят таким языком, теперь это боятся делать, как боялись когда-то говорить против Царя.
С горем и бессилием на душе брожу из угла в угол. Заниматься ничем не в силах. Мы разбиты, надо назвать это своим именем. Да, мы разбиты.
Избрана новая думаГородская дума.. Выборы шли уже по твердым спискам. Большинство получили эсеры. Но так как у нас не было кандидата, который в смысле опытности мог бы конкурировать с Моревым, то он и был избран городским головой. А раньше новой думы был организован Совет солдатских и рабочих депутатов. Солдат у нас, правда, не было тогда, кроме сотни пограничной стражи, да и рабочих не было, потому что подавляющее количество наших ремесленников были собственниками своих предприятий и наемных служащих не имели. Но все же Совет организовался. Читать далее
В среду ко мне зашел один мой русский друг, состоявший директором одного из крупнейших петроградских банков, и сказал, что он находится в довольно затруднительном положении, так как некоторые лица, имена которых он назвал, дали ему поручение, исполнение которого, как он чувствует, для него едва ли удобно. Эти лица, продолжал он, желают поставить меня в известность, что их организация поддерживается некоторыми важными финансистами и промышленниками, что она может рассчитывать на поддержку Корнилова и одного армейского корпуса, что она начнет операции в ближайшую субботу и что правительство будет при этом арестовано, а Совет распущен. Они надеются, что я поддержу их, предоставив в их распоряжение британские броневики, и помогу им скрыться в случае неудачи их предприятия. Читать далее
Сегодня два года, что я приехал в Могилёв. Много воды утекло с тех пор! День простоял превосходный; 23° в тени, и прошёл как и прежние в Тобольске. Перекапывал с Кирпичниковым парниковую землю в садике. Прошёл тёплый ливень.
Я знаю, что косность наших большевиков велика и что много труда стоить будет добиться издания нелегальных листков. Но я буду настаивать и настаивать, ибо это требования жизни, требования движения. Надо издавать нелегально свободные, полным голосом говорящие, не урезывающие себя листки и листовки. Надо подписывать их: «Группа преследуемых большевиков». Можно ограничиться этой подписью, можно добавить на ней, внизу, мелким шрифтом: «Группа преследуемых большевиков составилась из тех большевиков, коих преследования правительства заставили работать нелегально». Или еще так: «Группа преследуемых большевиков составилась из большевиков, вынужденных преследованиями правительства и отнятием свободы печати издавать нелегально свободные листки, действуя вне рамок легальной большевистской партии».
Наша огромная, далеко превзошедшая все наши ожидания победа на выборах. Почти наверное я буду избран товарищем городского головы. Вероятно, в моих руках будет сосредоточено все культурное дело города, так сказать, портфель министерства городского народного просвещения. А ведь все школы и даже гимназии (кроме частных) перейдут к городу, равным образом внешкольное образование и бывшее попечительство с народной трезвостью и его 5 театрами (среди них гигантский «Народный Дом») и т.д.
На днях по распоряжению Временного правительства высылается за пределы России генерал ГуркоГенерал от кавалерии, содержащийся в Петропавловской крепости. Конвой будет сопровождать генерала Гурко до Торнео, а выбор дальнейшего направления путешествия и места жительства предоставлен свободному выбору генерала. 20-го августа между министром внутренних дел и военным министром состоялось соглашение, в силу которого генерал Гурко, которому инкриминируются высказанные им симпатии к бывшему императору и прежнему образу правления, подлежит изгнанию из России.