Моя любовь — пьяна, как гроздья спелые,
В моей душе — звучат призывы страстные,
В моём саду — сверкают розы белые
И ярко, ярко-красные!
Кроме дела, начались праздники, и все мы находимся в вихре светских удовольствий, что пока приятно, а иногда очень весело. К сожалению, все вечно болеют и валяются в кроватях... Я чувствую себя очень хорошо.
Зима суровая, воздух прозрачный, всюду снег, ослепительно блестящий под скользящими солнечными лучами. Высокие дома, громадные колокольни и купола церквей с золочеными крестами, библиотеки, музеи, галереи, университет, оптовые и розничные магазины, электрические трамваи, оживленное конное и автомобильное движение во всех направлениях, бегущие по разные стороны по делам тысячи пешеходов, подростки, женщины и старики, так как все, способные носить оружие, или на фронте, или на кладбищах, или в лазаретах. Все мелькает мимо меня, когда я сорок минут еду с вокзала в гостиницу на санях, запряженных парою резвых коней. Приятное ощущение испытываешь, находясь в прекрасном, богатейшем, европейском городе после Сибири.
Суть русской жизни, суть русских людей — полное неумение жить. Острый народец, создавший гениальные поговорки, — между прочим и поговорки в этом самом неумении жить, — создавший гениальные песни, «за душу хватающие»: но вот ему надо помочь соседу, помочь в простой, несложной беде, – и он начинает чесаться, размышлять, – не уверен, не заплатит ли ему сосед злом за добро... И, выговорив на этот случай и об этом самом соседе новый гениальный афоризм, поворачивается лицом к стене и снова засьпает, как спал и до той минуты, когда его разбудил крик боли из соседней комнаты.
В квартире стоит дьявольский холод. Нет мыслимости при все растущей дороговизне дров (они уже дошли до 26 руб. 50 коп. за сажень!) поддерживать во всех наших хоромах приличную температуру.
Холод парализует работу, как ничто.
ТроцкомуПредседатель Петроградского совета, кажется, опять не повезло: по-видимому, телеграмма о том, что он может ехать в Швейцарию, его в Испании уже не застала (она была послана в последний момент), и он, возможно, уже на пути в Америку…
На улице — чорт знает что! — валит снег, как в феврале. Грязно, холодно, слякотно. Уговариваю сына в Суоми не ездить — замерзнет в снегу. Он носит мое теплое пальто. И вообще — все в порядке, не беспокойся, социальная ехидна. Читать далее
Родители ЮсуповаЕдинственный наследник богатейшей семьи Юсуповых, муж троюродной сестры Николая II, организатор убийства Распутина не были довольны своим сыном. Так как Феликс был гомосексуалистом, то родители пытались его вылечить с помощью РаспутинаДруг императорской семьи. Лечение, которому подвергался Феликс, состояло в том, что Распутин укладывал его через порог комнаты, порол и гипнотизировал. Немного это помогло. Но Феликс поссорился с Распутиным, так как последний был против его брака с дочерью великого князя Александра МихайловичаДруг детства Николая II, муж его сестры Ксении Ириной. Читать далее
Председатель Совета министров Трепов вторично просил государя об отставке со своего поста. Основной причиной отставки он назвал неудобство своего положения в Государственной думе, членам которой он пообещал — не сумев исполнить обещанного — замену нескольких министров, и среди них — министра внутренних дел ПротопоповаМинистр внутренних дел, националист-консерватор.
Трепов, находя невозможным руководить правительством, пока ПротопоповМинистр внутренних дел, националист-консерватор остается министром внутренних дел, подал в отставку, которая была принята императором. Председателем совета министров назначен князь Голицын, один из крайних правых.
В день Рождества, в час дня, мне говорят, что императрица просит меня приехать в Царское. Там встречает швейцар и говорит: «Вас приглашала императрица, а примет государь, пожалуйста». ГосударьРоссийский император меня сейчас же принял и начал беседовать о посторонних предметах. Затем говорит, что теперь Трепов уходит, и я очень озабочен, кого назначить. Я слушаю. Называет нескольких лиц, между прочим — Рухлова. Очень, говорит, хорошо было бы, но он не знает французского языка, а на днях конференция собирается и потому назначение его представляется неудобным. Весь разговор в этом роде. Потом несколько минут молчания и его фраза: «Я с вами хитрю. Я вас вызывал, не императрица, а я. Я долго думал, кого назначить председателем совета министров, и мой выбор пал на вас». Я поник головою, так был ошеломлен.
Снова смена министров. Назначен Трепов, Игнатьев ушел в отставку, князь Голицын — премьер-министр. Я уже испугалась, что приложила руку к отставке еще одного, но, к счастью, это не так.
К завтраку был СандроДруг детства Николая II, муж его сестры Ксении — снова слушала рассказ о происшедшем, и волосы вставали дыбом. Выходила ненадолго в сад, 4 градуса, но погода тихая.