Бывший московский городской голова: «Протопопова я считал ненормальным»
Наступила ночь, и мои солдатики легли спать. Многих в тот вечер, вероятно, мучил вопрос, послушаются меня дезертиры или вернутся ночью и нападут на казарму. И точно, не пробило и двенадцати, как группа хулиганов подошла к казарме. Они барабанили в окна и в тонкие дощатые стены, ругая нас всех, и особенно меня. Потом пытались прорваться то в одну, то в другую дверь, но были встречены штыками. Не добившись ничего грубостью и насмешками, они забросали казарму камнями, разбив несколько стекол в окнах. Некоторые из них, изловчившись, просовывали руки в разбитые окна, хватали девушек за волосы, и они кричали от боли. Никто не спал. Все были взбудоражены до предела.
Наши войска продолжают наступать. Керенскийпремьер-министр среди них, старается поддерживать воинственный дух. Он появляется то пеший, то верхом; иногда на автомобиле, иногда на аэроплане. Энергия его изумительна. Он единственный в составе этого ужасного правительства человек с головой и волей; однако настоящие правители — социалисты-большевики.
Вчера был взят нами Галич и 3000 пленных и около 30 орудий. Слава Богу! Погода стояла серая и тёплая, с ветром. После прогулки имел урок истории с Алексеем. Работали там же; спилили три ели. От чая до обеда читал.
Дорогой П.В.П. Поздравляю Вас и желаю, чтобы Вы скоро совсем поправились. Джой убийца!!! Он задушил двух фазанов и одного зайчонка. Как Пумка? Крепко целую Вас. Ваш ученик Алексей.
Забастовали кондукторы Финляндской железной дороги, и бедная Марья Борисовна застряла в городе. По Куоккале расклеены объявления, будто Межуев (лавочник) выдает конину за говядину. Значит, мы ели конину и сами того не знали. Меня укусила бешеная собака.
А может быть, буржуазная культура давно уже включила в свою культуру социалистический фактор, и социалисты наши просто восстанавливают русский сарафан?
Первый вывод из исхода московских выборов: все упорные речи о главенствующей роли в русской жизни рабочего городского пролетариата должны быть признаны противоречащими подлинному складу русской жизни в настоящий момент ее развития. Читать далее
Сирень
Из букета целого сиреней
Мне досталась лишь одна сирень,
И всю ночь я думал об Елене,
А потом томился целый день.
Читать далее
Татуировка и преступники
При вскрытии тела анархиста АснинаШ. Аснин (Асин) — деятель Петроградской федерации анархистов-коммунистов, убитый при штурме дачи Дурново войсками Временного правительства. на его спине была обнаружена циничного характера татуировка. Татуировка существует с незапамятных времен. По свидетельству Геродота, Страбона и Плиния, она была распространена в Европе между оракийцами, закийцами и сарматами. Читать далее
Вот одна из иллюстраций отношения прессы к фактам. В один и тот же день в двух газетах рассказали:
Одна:
«В воскресенье вечером на Богословском кладбище казачий хорунжий Федоров шашкой изрубил на могиле анархиста АснинаШ. Аснин (Асин) — деятель Петроградской федерации анархистов-коммунистов, убитый при штурме дачи Дурново войсками Временного правительства. футляр с венком и несколько знамен. Читать далее
Мои дела с отъездом тянутся очень медленно — правительство формально уведомило меня об отправке меня во главе специальной военно-морской миссии в Америку, но вопрос о составе миссии все еще не решен. Являлась ко мне делегация Офицерского союза с фронта и поднесла оружие с крайне лестной надписью. Я очень тронут таким отношением к моим настоящим деяниям и заслугам офицеров фронта, но я в душе предпочел бы, чтобы оснований, вызвавших это внимание, не существовало бы вовсе. Читать далее
Сегодня был в Академии. О рукописях Пушкина и мечтать нечего: все упаковано, спрятано, и даже, может быть, не в Петрограде. В Академии КубасовИван Кубасов — литературовед, библиограф, заведующий книжным складом Академии наук. интересовался моею библиотекою. Слухи о том, что я продаю, пошли. Очень рад. Если не продам, то эти слухи мне будут очень выгодны; если продам, то тем более.
Покупал книги на Апраксином рынке, и после долгого хождения по лабиринту услышал о себе, как об австрияке: «Подумать только, боже мой, — произнесла одна добрая женщина, — австрияк!». Нашел лавку, подсказанную о. Глебом. Иконы и очень дорогие книги у крепкого коммерсанта-старовера. Хвалится, что торгует в посольствах и гостинице «Европейская». Иконы у него хорошие, купленные недорого. Знает добрую женщину, которая продала их ему по 4 руб. стопку… В последний момент попросила побольше: «Чай так дорог», и он добавил 50 коп. Среди прочего был разбитый триптих: «С войны доставили». Потом я начал оттягивать время завтрака по причине расстроенного желудка, как у многих в это время в Петрограде. Неизвестно почему.