Состоялась грандиозная демонстрация московских рабочих и солдат. По заранее составленной программе группы заводских, фабричных, ремесленных и торгово-промышленных организаций, а также городских и «земгорских», каждая со своим флагом, направлялись к Думе с «Марсельезой» и революционными песнями. Трамвай не работал, все было закрыто (кроме булочных и съестных лавок). В демонстрации вместе с солдатами участвовало, вероятно, несколько сотен тысяч.
На флагах больше всего слова: «Да здравствует демократическая республика» и «Мир всего мира». Это так, но были и такие лозунги: «Смерть врагам свободы», если это угроза нашим черносотенцам, то и она не в духе настоящего времени. Ведь только что отменена смертная казнь.
Издергалась бедная Россия за сотни лет от произвола дурных людей, произвола полицейского, беззакония. Большая, огромная, трудная работа предстоит каждому, и каждый, работая для себя — работает для всех.
Воскресенье. Вот какие дела бывают на свете! Я вчера лег спать профессором Университета, а проснулся сегодня уже не профессором. Взяв в руки «Русские ведомости», я увидел распоряжение министра народного просвещения об увольнении всех профессоров, назначенных с 1905 г., и о замещении их должностей в кратчайший срок путем ускоренной рекомендации, не прибегая к конкурсам. Итак, прощай, Alma mater!
Я живу в Москве вот уже три месяца, из которых, кстати сказать, я целый месяц был болен. Я за это время строил немало планов относительно упорядочения этой жизни, отъезда из Москвы и пр. — и все это разрушалось то вестями из Петербурга, то приостановкой железнодорожного движения. А потом мне уже было не до планов и писем. Что случилось-то! Вот уж истинно — «язык немеет»!
Сегодня состоялся митинг, посвященный событиям в России. Публики собралось так много, что пришлось убрать скамьи. Решили провести этот митинг стоя, этим как бы подчеркивая свою солидарность и сочувствие рабочим России. Настроение подъемное, и меня встречают бурно: знают, что я еду в революционную Россию. Женщины меня обнимают, а в дверях останавливает старик Клингер. «Такого подъемного митинга я еще не видел в Норвегии. Да здравствует социальная революция! — провозглашает старый моряк. — Мы с вами, победа будет наша. Привет ЛенинуЛидер партии большевиков! Ура».
Поехали в церковь. На дворцовой башне развевался отвратительный красный флаг, говорили, что жители требовали, чтобы был снят с купола двуглавый орел, но это удалось отстоять. Все эти дни в Зверинце шла пальба по бедным оленям, которых перебили в громадном количестве. Стреляли солдаты разных частей. Пули долетали даже до города. Вчера на них, т.е. на этих охотников, сделали облаву и прекратили, к счастью, эту бойню и хулиганство.
Временное правительство постановило:
«Министром пропаганды» я не стал, но Временное правительство, быть может, чтобы позолотить пилюлю, позвало меня на одно заседание. Керенскийпремьер-министр предложил отменить смертную казнь. Отмена смертной казни во время войны, когда люди гибнут тысячами и не может быть другого наказания, было нечто невиданное в летописях истории. Наполеон говорил: «Если армия взбунтуется, то надо расстрелять половину, чтобы спасти остальных». Мы как раз были в полосе военного бунта. Однако никто не возражал, и я тоже. Я только спросил Керенского:
— Александр Федорович. Предлагая отмену смертной казни, Вы имеете в виду вообще всех? Вы понимаете, о чем я говорю? Читать далее
Существуют обязательные монополии, от которых государство не имеет права отказываться. Одна из таких монополий: Монополия пролития крови. Государство говорит: «Только я имею право проливать кровь. Всякое частное пролитие крови воспрещается». Точно так же как оно говорит: «Я устанавливаю монополию продажи вина. Всякий самогон спирта воспрещается».
Если эта монополия не блюдется государственной властью, то начинается частный самогон. Русская Революция будет долгой, кровавой и жестокой.
Дорогая родная моя Алинушка, что касается наших имений, то ты следи, выясняй, действуй; через несколько недель, когда волна событий докатится до крестьянства, если не разнесут усадьбы и не будет самовольных запашек, можно будет временно быть спокойным, во всяком случае имения нужно поддерживать. Старайся выяснить земельный вопрос, меня это очень интересует, я считаю, что здесь две альтернативы: получим ли мы за них или за отбираемую часть деньги или не получим; последнее будет, если власть перейдет из рук нынешнего министерства в руки социал-демократов и социалистов-революционеров, а это очень возможно. Но пока этого нет. Читать далее
Календарь на март.
17-го — на Алексея с гор вода.
25-го — третья встреча весны.
На Благовещение воры заворовывают на счастье на весь год.
Слушая, как народные массы, гуляя со знаменами, плакатами и прочими к моменту подходящими вещами, поют все время грустные, похоронные мотивы старой рабьей жизни — задался целью спеть при первом моем выступлении в новой жизни свободы что-нибудь бодрое и смелое. Но, к сожалению, не найдя ничего подходящего у наших композиторов в этом смысле, позволил себе написать слова и музыку к ним сам. Читать далее
Всю ночь шли в густом тумане, и отдыха не было, под утро прояснило, но на подходе к Босфору опять вошел в непроглядную полосу тумана. Не знаю, удастся ли гидрокрейсерам выполнить операцию. Я опять думаю о том, где Вы теперь, что делаете, все ли у Вас благополучно, что Вы думаете. Я, вероятно, надоедаю Вам этими вопросами. Простите великодушно, если это Вам неприятно… Читать далее
Женщина — с нами, когда мы рождаемся,
Женщина — с нами в последний наш час.
Женщина — знамя, когда мы сражаемся,
Женщина — радость раскрывшихся глаз.
Первая наша влюбленность и счастие,
В лучшем стремлении — первый привет.
В битве за право — огонь соучастия,
Женщина — музыка. Женщина — свет.