Корниловский мятеж: что это было?
Действия генерала Корнилова вызвали беспорядки на флоте, и все офицеры попали под подозрение в сочувствии контрреволюции. Экипажи нескольких кораблей, стоявших в Гельсингфорсе, решили, что необходимо проверить политические взгляды офицеров, и потребовали, чтобы те подписали бумагу, где говорилось о верности демократическим принципам, выразителем которых выступают Советы рабочих и солдатских депутатов. Четверо офицеров военного корабля «Петропавловск» отказались подписывать такую бумагу на том основании, что они присягнули на верность Временному правительству и никаких других демократических институтов в России не знают.
Прочие офицеры пытались их уговорить подписать бумагу ввиду опасности, которой они в противном случае подвергались, однако те не согласились. Вследствие этого команда объявила их контрреволюционерами и потребовала ответить на следующие два вопроса:
1) Станут ли они стрелять в тех, кто поддерживает Керенского, если на то будет приказ Совета рабочих и солдатских депутатов?
Они ответили: «Нет».
2) Станут ли они стрелять в рабочих и солдатских депутатов, если им отдадут такой приказ их флотские начальники?
Они ответили: «Да».
После этого офицеров арестовали. Некоторые члены команды требовали убить их немедленно, но большинство членов комитета корабля на это не согласились и решили передать их Комитету флота в Гельсингфорсе для принятия решения. Комитету сообщили об этом решении, и его представители ждали, когда арестованных доставят с корабля на берег. Поздно вечером офицерам велели сесть в шлюпку, но как только они отчалили, офицеры обнаружили, что их везут те члены команды, кто голосовал за их немедленную смерть, и что шлюпка направляется не к причалу, а к пустынному месту на берегу. Один из офицеров выпрыгнул за борт, но был пойман и втащен в шлюпку, причем ему сломали руку веслом. Как только шлюпка причалила, офицеры были грубо вытащены на берег и убиты с помощью револьверов и кортиков. Когда убивали моего кузена, он воскликнул: «Негодяи!». На его теле обнаружили шестнадцать ран. Тела были брошены на берегу. Находившиеся на расстоянии полумили от места убийства представители Комитета, услышав выстрелы, сразу же бросились туда, где лежали трупы.
Если Вы помните, это убийство вызвало серьезное возмущение в Петрограде, ожидали, что убийц накажут. Был дан приказ об их аресте, но поскольку остальная часть команды отказалась их выдать, приказ этот исполнен не был. Правительству осталось только издать манифест, в котором осуждались подобные меры, а Совет рабочих и солдатских депутатов издал указ, осуждающий несогласованные действия членов экипажа корабля, направленные против контрреволюционеров. В результате убийцы не понесли никакого наказания.
Вся моя семья приняла эту историю очень близко к сердцу, поскольку один из убитых офицеров, лейтенант Михайлов, был моим кузеном.
Когда мы говорим «народ», мы не разумеем под этим словом какой-нибудь отдельный класс, какой-нибудь отдельный разряд общества или народа, мы разумеем весь народ в его целом, как говоря «лес», мы не забываем сосну и ель, хотя бы лес был смешанный, а не хвойный, и почти сплошь состоял из березы и осины. Народная воля есть воля всего народа, а не крестьян только и не рабочих только. Когда мы говорим, что Ломоносов — отец литературы русского народа и Пушкин — краса и гордость русского народа, мы совсем забываем в эту минуту, что Ломоносов был крестьянином, а Пушкин — дворянином. Читать далее
С утра мелкий дождь. Ушли по ягоды до Ивовой ляги с Надеждой, но все смочило. Худо в дождь быть, и в лесу ничего не набрали. Вечером того же дня купили у агента пожарную машину за 63 руб. 50 коп. Дождь лил не переставая полторы сутки. Грязь везде.
Незаметно август перешел в сентябрь. И было так уютно, что я никуда не хотел из Зета. По ночам лил дождь, но дни были солнечные. С первого числа листья стали постепенно желтеть, краснеть и рыжеть, другие оставались свежими, зелеными, что рядом с попадавшимися иногда ярко-красными листьями и с кленами, сверху донизу ярко-желтыми, создавало поразительный пестрый и пышный наряд. Удивительно, как за невзрачным посёлком Саблиным скрывалась такая красивая местность: обрывы, дачи, река. Гуляя по окрестностям, я думал, как красива северная осень, и что, в сущности, всякая осень должна порождать в сердце легкую грусть, так как все же это есть умирание. Но я ведь в конце месяца уезжаю на юг, в Кисловодск, к солнцу, и потому для меня красота осени не вела пока к дождливому ноябрю и длинным темным ночам, и я с легким сердцем наблюдал окружающую красоту. Каждые пять дней я отправлялся в город по всяким накопившимся делам, а также покупать себе сласти и английские папиросы (ах, как трудно и дорого доставать их теперь!), и каждый раз с особенным удовольствием возвращался к себе назад.
Без Бога, без хлеба, без крова,
— Со страстью! со звоном! со славой! —
Ведет арестант чернобровый
В Сибирь — молодую жену.
Читать далее
В газеты проникло известие о том, что в Выборге солдатами сброшены с Абосского моста в море генералы Орановский, Степанов и Васильев, полковники Максимович, Кюрениус и Дунин, адъютант Куксин и начальник саперной команды (фамилия этого последнего не названа). В органах, поместивших известие об этом, сообщается и повод к такой расправе. Солдаты выборгского гарнизона считали сброшенных ими в море офицеров деятельными контрреволюционерами. Но совершенно очевидно, что тут перед нами характерный образчик анархической борьбы с контрреволюцией. Не менее характерно, что когда предполагаемых участников контрреволюционных выступлений хватают за шиворот и, «не говоря худого слова», предают смерти, то не может быть и речи о законных гарантиях самозащиты обвиняемых.
Черные газы
Из действующей армии сообщают, что на некоторых участках Рижского фронта немцы пускали в огромном количестве особые черные газы. Очевидцы передают, что волны газов совершенно застилают небо и наполняют воздух. Становится темно, как в поздние сумерки. Впереди решительно ничего не видно. Газы эти безвредны, и немцы в последние дни пускают соединенные волны черных газов с бесцветными, удушливыми. По мере дальнейшего применения неприятелем черных газов наши к ним приспосабливаются.
Верховскийвоенный министр Временного правительства стал военным министром — смешно. Вердеревскийморской министр — морским министром. С ухом получше, но бронхит не проходит. Я настолько слаба, что не могу выдержать сеанс массажа.
Хотя ТерещенкоПредприниматель, банкир, с марта 1917 - министр финансов согласился сохранить за собой пост министра иностранных дел в преобразованном правительстве Керенскогопремьер-министр, однако он сделал это не без протеста. Он питал серьезное раздражение против военного министра, невольной причиной которого был я. Я пожаловался Терещенко на статью, помещенную в одной московской социалистической газете, в которой говорилось, что британские бронированные автомобили принимали участие в злосчастной авантюре КорниловаГенерал, Верховный главнокомандующий, и вследствие этого Керенский приказал закрыть газету. Вместо того чтобы выполнить это приказание, Верховскийвоенный министр Временного правительства удовлетворился возбуждением судебного преследования против издателя, и статья, на которую я жаловался, была при этом напечатана вторично.
Испугавшийся обыватель укрылся под знаменем партии к-д от КорниловаГенерал, Верховный главнокомандующий, за которым он с удовольствием пошел бы в том случае, если бы он разогнал и партию. Вот почему вопрос коалиции до сих пор не наладился и едва ли скоро наладится. Всю работу приходится делать социалистам. Этим социалисты ставятся в невозможное положение. Так как придет время, когда массы скажут им: «Где же ваш социализм».
Я отказался от роли Ростанева в спектакле «Село Степанчиково». Постановкой занимается Немирович-ДанченкоТеатральный режиссер, директор-распорядитель МХТ, Ростанева сыграет Массалитинов.
Я молилась о том, чтобы этот проклятый сезон скорее кончился. ВацлавТанцовщик танцевал «Шехеразаду». Он изменил грим, сделав его серебристо-серым. Наблюдая за ним на сцене, я забывала обо всех наших невзгодах. В финале, когда он делал последний прыжок, зрители вскочили с мест с криком ужаса. Вскочила и я, хотя видела «Шехеразаду» более ста раз. В заключительной сцене, где стражник ловит Вацлава и ударяет его мечом, Нижинский, слегка коснувшись головой пола, взлетел в воздух, затрепетал и упал. Я бросилась за кулисы, испугавшись, что он искалечен, и увидела мужа, спокойно проделывающего антраша. Он играл настолько убедительно, что публика, как и я, подумала — артист и в самом деле испытывает сильную боль. Но то, чего я постоянно боялась, в конце концов все-таки произошло. Читать далее
Была страшно обрадована приездом сына Миши с Кавказа, куда он хочет перевезти семью на зиму. Миша очень угнетен, и когда он уехал — я заплакала.