Вчера прекращена продажа пассажирских билетов на Киев.
Окна занесены неистовой метелью. После вчерашнего, несколько истеричного тона прессы сегодняшний кажется более спокойным. В добрый час! Авось еще последнее благоразумие не вымерло, и перед тем чтоб толкнуть друг друга в бездну, люди опомнятся, пожелают считаться с реальными условиями. Читать далее
Сегодня, встав в 10 ч. утра, я увидел занесенные комьями снега и замерзшие окна и снежную мглу на улице. Температура около -5°R-6.25 °C. Выйдя в 11 ч. у. на улицу, убедился, что продолжается сильнейшая снежная буря с исключительно сильным выпадением снега, к-рый лежал на улицах слоем в ½ аршина, а местами и больше. Сильный ветер крутил снежные вихри, взметая уличный снег, сметая его в огромные сугробы, засыпая рельсы, подъезды домов и лавок, витрин и пр. Трамвайное движение по многим маршрутам прекратилось. Около полудня буря еще усилилась, около 3 ч. дня уменьшилась. Читать далее
При свете луны
Как всплывает алый щит над морем,
Издавна знакомый лунный щит, —
Юность жизни, с радостью и горем
Давних лет, над памятью стоит.
Море — змеи светов гибких жалят
И, сплетясь, уходят вглубь, на дно.
Память снова нежат и печалят
Дни и сны, изжитые давно.
Читать далее
Кончил наконец 10 томов «Jean Christoff»«Жан-Кристо́ф» — десятитомный роман-река Ромена Роллана, опубликованный в период между 1904 и 1912, за который автор получил Нобелевскую премию по литературе в 1916 году.. Постараюсь ограничить мою литературную пищу. Горе других, даже вымышленное горе, терзает меня. Каждая строчка будит воспоминание о собственной потере, часто я не мог читать совсем и как ребенок рыдал. Как это глупо, Боже мой, быть таким слабым, переживать вымысел, как собственную жизнь. Но что же делать, если не могу до сих пор овладеть собой, и малейшее прикосновение к моей утрате делает боль невыносимой. Когда Саша принесла фотографию нашей группы, снятой в апреле, я не мог решиться взять ее с собой в камеру. Я рыдал бы над ней все дни, так тяжело видеть этот былой отзвук всей нашей семьи, теперь разбитой и пустой без нее. Я еле мог сказать Саше, чтобы она унесла фотографию. Это, очевидно, реакция наконец упавшего напряжения. Надо же взять себя в руки снова. Как хорошо было гулять сегодня. Было пасмурно, шел мягкими, пушистыми хлопьями снег, и его белая пелена покрыла все дорожки и деревья во дворе. Было жаль уходить опять под своды тюрьмы.
Дорогой гражданин Шарль ДюмаСекретарь члена франзузского правительства Жюля Геда.!
Мы с женой с большим удовольствием вспоминаем о том времени, когда мы познакомились с Вами в Париже, на улице Бонье. Мы очень благодарны Вам за обмен мыслями и за очень точную информацию о социалистическом движении во Франции. Я очень сожалею, что личные отношения между нами стали невозможными, после того как нас разделили столь глубокие политические разногласия. Я в течение всей войны боролся против тенденции «национальной обороны», я всегда выступал за раскол, будучи убежден, что эта тенденция совершенно разрушает социализм. Само собой разумеется, что я пишу это письмо не как член правительства, а как частное лицо. Примите, дорогой гражданин, наш привет и самые лучшие пожелания от меня и от моей жены.
Ленин
Публика скучает и топчется, загнанная в это аляповатое стойло. Пожалуй, пора расходиться. Но вот вошел МаяковскийПоэт-футурист, не снимая кепки. На шее — большой красный бант. Маяковский пересекает кафе. Он забрел сюда просто поужинать. Выбирает свободное место. Если места ему не находится, он садится за стол на эстраду. Ему подано дежурное блюдо. Он зашел отдохнуть. Иногда с ним рядом БурлюкПоэт, художник. Подчас Бурлюк и КаменскийПоэт-футурист отдельно. Маяковский не замечает посетителей. Тут нет ни малейшей игры. Он явился провести здесь вечер. Если им угодно глазеть, что ж, это его не смущает. Папироска ездит в углу рта. Маяковский осматривается и потягивается. Где бы ни был, он всюду дома. Внимание всех направлено к нему. Читать далее
Уличная жизнь в Москве принимает с каждым днем все более уродливую форму. Вчера, например, на Трубной площади солдаты учинили своеобразную месть женщинам за то, что одна из «жриц любви» явилась виновницей болезни одного из этих солдат. Читать далее
Одни продают себя за деньги, я за стихи (душу).
Милая, нежности ты моей
Побудь сегодня
Козлом отпущения!
Ввиду недостаточного подвоза муки в Москву за последние дни норма выдачи хлеба по карточкам в пределах московского градоначальства с сегодняшнего дня устанавливается в ¼ фунта на каждый паек. Городской продовольственный комитет вместе с тем сообщает, что означенная мера является временной. Есть надежда, что в ближайшие дни будет восстановлена полуфунтовая норма пайка.
Ясно, что страной правит сравнительно небольшая кучка людей, которая удерживается у власти, главным образом, неслыханными приемами насилия. Социалистические партии, кроме большевиков, утратили всякое значение, многие рядовые члены охладели к иллюзиям, которые недавно разделяли, но вожаки продолжают оставаться теми же утопическими мечтателями, какими были.
Милый Борис Николаевич, у меня к Вам дело. Владислав ХодасевичПоэт, критик, историк литературы находится в стесненном положении: необходимо ему помочь. Мы с ТолстымПисатель, поэт, драматург, военный корреспондент придумали литературный вечер, и одна богатая дама предоставила для этого залу в своем доме возле Арбата. Можно собрать тысячу рублей. Помогите, не откажитесь участвовать: прочтите что-нибудь, стихи новые или отрывок из 2-й части «Котика Летаева».
В мирных переговорах наступила заминка. Газета «Правда» опубликовала такие статьи, как «Маски сорваны», а в «Новом времени» делают невинные глаза, будто впервые об этом слышат! Заминка произошла из-за того, как следует интерпретировать понятие «без аннексий». Немцы отказываются выводить свои войска из Польши и Курляндии, с части Латвии и Эстонии на том основании, что эти провинции объявили о своем намерении отделиться от России, объявить о независимости и войти в зону влияния Германии. Читать далее
Как торгуют на фронте
Минск. В районе Крево производится торговля между немцами и нашими солдатами. Немцы продают часы, бритвы, папиросы, сигары и спрашивают на обмен мыла, реже сахару. Солдаты платят немцам старыми кредитками; новых денежных знаков и марок в уплату немцы не берут. Немцы промышляют еще фотографированием, взимая с карточки по 50 копеек. Читать далее