Мешок жизни утрясается.
Последствием подсчетов проторей и прибылей явились различные новые экономические «доктрины». Над выработкой их трудятся все возможные работники, в девизе которых тоже главное место занимает пароль «все для войны», с маленьким, впрочем, изменением в построении: «все посредством войны».
Домохозяин мой через дворника объявил, что никакого ремонта по квартирам впредь не будет им исполняться за свой счет. Засорилась у вас раковина — тем хуже для вас: приглашайте, пожалуй, водопроводчика, но сами ему и платите за прочистку. При этом не забывайте, что только за то, чтобы подняться к вам на 5-й этаж, он берет как доктор, не меньше трех рублей. У вас дымит печь — очень жаль: трубочист, печник — к вашим услугам… но пожалуйте за визит! Полотеры за свой кэк-уок дерут баснословную цену плюс маленькое прибавление на чай и крошечную приплату в виде пропавшей у вас вещицы, книги и тому подобное.
Но этим дело не исчерпывается. Младший дворник, получающий теперь 75 р. при готовой квартире, отоплении и освещении, каждое первое число просит на чай, мотивируя тем, что «26 и 32 нумера дают каждый месяц». Принося вязанку дров, он тоже не упускает случая заявить, что дрова ваши сырые и спина у него переломлена упавшим бревном, а потому надо бы на чаек… И опять аргумент: «В 24-м барыня за каждую вязанку дает на чай». Скоро дворники дойдут, вероятно, до того, что не будут вас впускать во двор, когда вы вернулись поздно, и будут прибегать ко всяким вновь выдуманным трюкам, вплоть до угрозы, что, «мол, неровен час: мы стережем вас, а нешто устережешь вора? Ты тут глядишь, а он за спиной проскользнет». И правда: разве мы не в полной власти домашних разбойников? Вымогатель может так устроить, что вас до нитки оберут. Ведь главная функция этих господ — спать больше половины дня!
Участившиеся дневные разбои невольно наводят на размышления: да в чьих же руках находится безопасность? Полиции следовало бы обратить внимание на институт дворников и строго подчеркнуть запрещение вымогательства.
Рядом с диким ростом цен на физический труд наблюдается много ненормального в области интеллигентного труда. Мне пришлось разговаривать с доктором. На мой вопрос «повысилась ли оплата за визиты к больным?» мой собеседник только махнул рукой:
— И не говорите! Все те же три рубля. Извозчик едва окупается. Приходится отказываться под благовидным предлогом от приглашения.
Жалуются и учителя, бегающие по урокам: цена на уроки не повысилась, а понизилась в связи с нахлынувшим потоком беженцев.
Мешок жизни утрясается, но слои распределяются крайне прихотливо. Пыль человеческая поднимается наверх, а эссенция жизни придавлена нуждой и томится в тисках.
Одно-два прилежных, умеренно талантливых поколения — и Россия могла бы выравняться «почти с Германией» по части книжного, научного творчества. Мысли эти часто в ночах я думал, все тоскуя: «Отчего русские так ленивы?» Ссылка на «талантливость нашей нации» («все таланты — ленивы», обычный афоризм) — мало меня убаюкивала. «Ах, поменьше бы лукавого таланта, а побольше бы вы работали», — вот постоянная мысль. У меня вкрадывалась другая воровская мысль: «Да талант непременно будет нудить в работе», «талант — это не покладая рук жизни».
Имена РаспутинаДруг императорской семьи, Штюрмера и ПротопоповаМинистр внутренних дел, националист-консерватор своей одиозностью так захватили внимание всех, что замечавшие общую разруху не пытались отыскать более глубокие причины ее.
Дорогой Сережа, поручения твои я исполнил:
1) Видел Бакста и сказал, чтобы он торопился. Он только смеется.
2) Эрику СатиКомпозитор сказано. КоктоПисатель, поэт, драматург за него ищет.
3) Равеля видел на репетиции концертов Колонна, где игрались его «Испанская рапсодия» и «Святой Себастьян». ДебюссиКомпозитор присутствовал. Он гораздо лучше себя чувствует. Страшно подумать. Есть два номера удивительных в «Св. Себастьяне», другие скучны и незначительны. Твой И. Стравинский.
Моя любимая, бесценная женушка!
Все эти дни думал о старике Штюрмере. Он, как ты верно заметила, является красным флагом не только для Думы, но и для всей страны, увы!
Об этом я слышу со всех сторон, никто ему не верит, и все сердятся, что мы за него стоим. Гораздо хуже, чем с Горемыкиным в прошлом году. Штюрмер уже завтра сюда приезжает, и я дам ему теперь отпуск. Насчет будущего посмотрим, мы поговорим об этом, когда ты сюда приедешь. Будет чудно, если ты приедешь 26-го. Какое смешное письмо БэбиНаследник российского престола тебе написал! Он совсем здоров и, Бог даст, завтра встанет.
ШагалХудожник, поэт покорил нас, и даже его «нелепица», его зеленые и красные летающие и изогнутые люди, кажутся давно знакомыми и художественно оправданными. Впрочем, может быть, осторожнее будет сказать, что уж слишком соблазнительна в Шагале печать подлинного дарования и, главное, очень тонкой, почти изысканной культуры рисунка и краски, чтобы наперед не простить ему его «чудачества» и полюбить его таким, каков он есть, как это делаем мы с каждым художником Божьей Милостью.
Душка моя, родная, милая, дорогая Мама. Тепло. Завтра встану. Жалование! Умоляю!!!!!! Нечего жрррааать!!! Скоро буду продавать платье, книги и, наконец, умру от голода. Все Тебя целуют в руку!!! Целую много раз и давлю.
С Мамой к «ЗнамениюЦарскосельская икона «Знамение» Богоматери стоит в правой части небольшой придворной Царскосельской Знаменской церкви.» и в лазарет — к всеобщей радости прибыл Касьянов. Лежит на старом месте с прострелянным правым боком пулей. Похудел, голова выбрита, но мил. Делала что всегда. Носила есть, лекарства, писала и т. д.
Умер император Австрии Франц-Иосиф.
Бог не забыл Россию. Твердо порадуйся, что Господь отобрал у них вождя. Это будет башня Вавилонская. Узники пущай во славе. Не убоимся наветов. Бог с нами.
Император был очень религиозен и также был настоящим рыцарем — «риттерлих». Он считался чистосердечным человеком. Его предполагаемые любовные романы не привлекали серьезного внимания. Как правитель одной из самых многоязыких империй, он должен был, естественно, знать много языков. Он действительно был хорошим лингвистом, но он говорил моему другу, что очень сожалеет, что не знает английского. Он также верил, что был рожден под несчастливой звездой. Похоже, это было верное убеждение. Его правление завершается для Австрии кровью и слезами.
Хотя его апостолическое величество, император Австрии, король Венгрии прожил — для наших дней это Мафусаилов век — больше 87 лет на белом свете, однако смерть его удивила всех своей «неожиданностью». Почему-то казалось, что Франц-Иосиф никогда не умрет — столько раз его уже хоронили — и что он владеет тайною жизненного эликсира. Читать далее